Северное сияние. Филип Пулман

скальпировать людей.

      Лира перевела взгляд на дядю, который наблюдал за учеными с насмешливым блеском в глазах и не вмешивался.

      – Кто такой Йофур Ракнисон? – послышался чей-то голос.

      – Король Свальбарда, – ответил Пальмеровский Профессор. – Да, он панцербьёрн. Узурпатор в некотором роде; хитростью пробрался на трон, насколько я знаю; но личность сильная и отнюдь не дурак, несмотря на все свои нелепые выходки. Построил дворец из привозного мрамора… основал, как он считает, университет…

      – Для кого? Для медведей? – спросил кто-то, и все засмеялись.

      А Пальмеровский Профессор продолжал:

      – И уверяю вас, Йофур Ракнисон способен поступить так с Грумманом. В то же время, если найти к нему подход, он может вести себя по-другому.

      – И вы знаете, как найти, да, Трелони? – насмешливо осведомился Декан.

      – Да, знаю. Известно вам, чего он хочет больше всего на свете? Даже больше, чем почетной степени? Он хочет деймона! Придумайте, как дать ему деймона, и он все для вас сделает.

      Ученые от души рассмеялись.

      Лира слушала с недоумением: в словах Пальмеровского Профессора не было никакого смысла. Кроме того, ей хотелось поскорее услышать о скальпировании, о Северном Сиянии и об этой таинственной Пыли. Но, к ее разочарованию, лорд Азриэл кончил показывать свои образцы и снимки, и вскоре ученая беседа перешла в препирательства: давать ему или нет деньги на новую экспедицию. Сыпались доводы за и против, и у Лиры стали слипаться глаза. В конце концов она уснула, и Пантелеймон свернулся вокруг ее шеи – спать он предпочитал в виде горностая.

      Кто-то потряс ее за плечо, и она, вздрогнув, проснулась.

      – Тихо, – сказал дядя. Дверь гардероба была открыта, и он присел над ней – темная фигура на фоне освещенной комнаты. – Все разошлись, но кое-кто из слуг еще поблизости. Иди к себе в спальню и, смотри, никому об этом ни слова.

      – Они согласились дать вам деньги? – сонно спросила она.

      – Да.

      – Что такое Пыль? – спросила она, с трудом вставая после сна в неудобной позе.

      – Тебя это не касается.

      – Касается, – сказала она. – Раз вы велели мне следить из гардероба, значит, должны сказать, для чего я следила. А голову можно посмотреть?

      Белый мех на Пантелеймоне встал дыбом, защекотал ей шею. Лорд Азриэл усмехнулся.

      – Не будь противной девчонкой, – сказал он и начал упаковывать свои слайды и образцы. – Ты наблюдала за Магистром?

      – Да, и первым делом он стал искать глазами вино.

      – Хорошо. На этот раз мы его обезвредили. А теперь ступай спать.

      – А вы куда?

      – Опять на Север. Я уезжаю через десять минут.

      – А мне можно с вами?

      Он прервал сборы и посмотрел на нее, словно в первый раз. Крупные зеленые глаза его деймона тоже уставились на Лиру, и под их пристальными взглядами она покраснела, но ответила им сердитым взглядом.

      – Твое место здесь, – наконец сказал дядя.

      – Но почему?