Проект особого значения. Версия 20.24. Андрей Васильев

и даже ничего не поймем.

      Надо же, не атеист, как многие продвинутые.

      Эйнштейн, засунув руки в карманы белого халата, скрылся в другой комнате. Оттуда продолжала доноситься его пламенная речь и причитания.

      – В подсобке есть холодильник. Иди перекуси, – кивнул Миша.

      Набив живот едой, я подобрел и немного успокоился. С парнями удалось переговорить, но они, как и я, были без понятия, когда и куда необходимо отвезти парня и чего они тут экспериментируют. Договорились дежурить по сменам, круглосуточно наблюдать за малолетним гением. Мои часы были в первой части ночи, а к трем утра меня сменил Андрей.

      Только я прилег на кушетку и на всякий случай положил рядом облюбованный мной амперметр, как вырубился.

      Моя жизнь мне не снилась. Но снился старик-ученый с пацаном, а за ними стоял Андрей. Половину из их слов я не мог разобрать, но честно пытался.

      – Ты это видишь? – спросил дедок у Павла.

      Парень занервничал, глаза забегали, ударил себя рукой в лоб и снова прилип к доске.

      – Нет, Павел, нанофобам проведи корреляцию. Перенаправить импульс каждого закрепленного мода с нейроном, чтобы не показывали информацию об испытуемом, а синхронно работали с каждой нервной клеткой. Перепрошей интерфейс, а то получится как с предыдущим объектом. Потеряем над ним управление. Работай! – с нажимом произнес очкарик и подошел вместе с Андреем к спящему Мишке.

      – Поверни его на бок, – дал указание Эйнштейн.

      Тот приподнял Миху, словно он ничего не весил, и развернул. Дедок поднес к виску бойца длинную иглу и воткнул ее в кость. Надо же такому присниться. Жуть. Солдат дергался в конвульсиях, пока ученый не вынул из него металлическую хрень. Повертел ее в руках, посмотрел на датчик, закрепленный на конце иглы, и с сожалением сказал:

      – Жаль, не состоялась сцепка с белками крови. Фобы не доставлены к нейронам. Он не жилец, выноси его.

      Молчаливый Андрей потянул Мишку за ногу и оттащил к стене. Стукнул кулаком по серой поверхности пять раз: три быстрых и два удара с задержкой. Открылся небольшой проем. Кто стоял по ту сторону двери, я не увидел, только руки, потянувшие списанного охранника и выволокшие его из лаборатории.

      – Евгения надо осмотреть, – произнес дедок и направился ко мне.

      Тут я напрягся. В руке Эйнштейна та самая длинная игла, которую он воткнул в Михаила. Захотелось мгновенно проснуться, но ученый притормозил и взглянул на настенные часы.

      – Нет. Рано еще. На сегодня достаточно, закончили. Нужно немного поспать, – заявил дедок, а я облегченно выдохнул.

      Андрей как по команде улегся на свою кушетку и закрыл глаза. Я же еще долго рассматривал сонную лабораторию. Удивлялся, почему никто не дежурит, не приглядывает за Павлом. Михе простительно, его уволокли, а Ден чего не просыпается? Хотел ущипнуть себя, проверить, сплю или нет, но тут ко мне подошел Павел. Наклонился надо мной и прошептал в ухо:

      – У тебя