Эхо Квикторн и Великое Запределье. Алекс Инглиш

ним.

      Куда бы она ни смотрела, везде была еда. Девочка прошла мимо лоснящегося поросёнка, который жарился на огне, брызгая жиром на пламя и разбрасывая искры. В кондитерском отделе одни опытные повара с толстыми пальцами лепили горки из белого теста, а другие помешивали желе из айвы и разливали густую блестящую жидкость по формочкам. Мелькали ножи, и звенели венчики. В одном углу Эхо заметила повара, который ощипывал огромного лебедя, а в другом – двоих, готовящих огромный медовый пирог. Девочка подумала, что должна урвать кусочек на ужине в честь Открытия Врат.

      – Берегись! – крикнул мальчик-судомойка.

      Эхо вцепилась в жирные сковородки и вильнула в сторону, чтобы не столкнуться с мальчишками, катящими бочки с медовухой. В дальнем конце кухни она увидела посудомойку – огромную медную бадью с водой, окружённую грудами грязных кастрюль. Их яростно скрёб и мыл единственный тощий мальчишка, примерно возраста Эхо.

      – Только не это! – вздохнул он, когда появился ещё один повар с охапкой грязных мясницких ножей.

      Эхо увидела в этом отличную возможность и опустила свою ношу на пол.

      – Мы тебе поможем, Одноглазый, – сказала она. Мальчик повернулся к ним лицом, и Гораций в испуге отпрянул. У мальчишки не было одного глаза, а кожа на его месте была залатана такими грубыми швами, что Марта этого бы точно не одобрила.

      – Эхо! – восторженно воскликнул он. – Ты вернулась! – Он посмотрел на Горация. – Кто твой друг?

      – Это Боб, – ответила Эхо.

      Гораций поставил кастрюли на стол и сглотнул, нервно переводя взгляд с лица мальчика на мойку.

      – Спасибо, – сказал мальчик. – Я Одноглазый, – представился он Горацию. – Это из-за… – Он указал на своё лицо.

      – Слушай, нам нужно попасть в подземелья, – сказала Эхо. – Ты можешь нам помочь?

      – Конечно! Я всё ещё должен тебе за пирог с тмином. – Одноглазый улыбнулся. – Хотя должен тебя предупредить – там, внизу, не очень приятно.

      – Нас это не волнует.

      – Эхо, я действительно не уверен насчёт этой затеи, – сказал Гораций. – Я хочу вернуться.

      – Сейчас уже поздно. – Эхо поспешно оглянулась через плечо. К её ужасу, к ним через кухню направлялся Бартлби с гневным выражением лица. – Пути назад нет – мы должны идти дальше.

      – Быстро за мной. – Одноглазый вытер ладони о брюки и зашагал через кухню. Эхо потащила за собой упирающегося Горация.

      Они подошли к небольшой кухонной зоне, где без присмотра булькали чаны с дымящейся кашей.

      – Залезайте, – сказал Одноглазый, указывая на огромную деревянную бочку, перетянутую железными обручами. – Слуги отнесут её в подземелья, когда будут делать следующий заход.

      Эхо забралась внутрь, и Гораций заглянул к ней.

      – Прямо туда? – спросил он.

      – Ага. – Одноглазый толкнул Горация в спину, и тот с визгом свалился на Эхо.

      Одноглазый наклонился и ухмыльнулся.

      – Удачи, Эхо. Не заблудись там, внизу. – Он накрыл бочку крышкой, и всё погрузилось