Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе. Светозар Чернов

пенсне, надел на нос и стал медленно читать.

      – Древесный уголь!

      – По шесть шиллингов за мешок! – бодро удвоил обычную цену Дымшиц, лихорадочно соображая, успеет ли съехать Датфилд, чтобы можно было сжечь всякие деревяшки во дворе, и какое удовольствие это доставит Канторичу.

      – Тре-пел.

      Наступила пауза. Никто из собеседников не знал, что такое трепел и как его треплют.

      – Может быть, обойдемся и без него? – предложил управляющий клубом. Он боялся, что влипнет с этим треплом в какую-нибудь историю.

      – Ну, можно и без него, – согласился Артемий Иванович. – Вдруг он дорогой? Толченый кирпич.

      – О-о-о! – сразу же запричитал Дымшиц. – Вы знаете, почем у нас в Англии кирпич, да еще толченый?!

      Кирпич он тоже предполагал толочь прямо во дворе клуба, пристроив к этому делу приживальщика Гельмана.

      – Понятно, – сказал Владимиров, который не знал, сколько стоит толченый кирпич. – Вот тут главное написано: спирт. Его надо побольше. И под мой личный контроль.

      Управляющий согласно кивнул. Он мигом смекнул, что в качестве спирта можно будет использовать изготавливаемый в больших количествах его женой самогон.

      – Опилки.

      – А чистые или с навозом? – спросил Дымшиц, сразу вспомнив, что в конюшне в Джордж-ярд близ Кейбл-стрит, где он ставит своего пони, полно опилок, которые можно взять задаром.

      – Наверно, чистые… – неуверенно ответил Артемий Иванович.

      – Да что вы, что вы, с навозом значительно лучше, – убежденно замахал руками Дымшиц.

      – Азотная кислота. В сулеях.

      – В сулеях? – Дымшиц вспомнил большие аптекарские бутыли-сулеи с едкими жидкостями в плетеных корзинах, засыпанных опилками, и сообразил, откуда можно добывать также чистые опилки.

      – Фарфоровые ступки.

      – Ступка есть у моей жены! Ой! – спохватился заведующий клубом. – Фарфор теперь очень вздорожал, особенно ступки!

      – Снег или лед. Черт, где же я им летом снегу найду?!

      Дымшиц понял, что Артемий Иванович не знает, как быть со снегом, и приободрился.

      – О-о-о-! Снег есть, только стоит безумных денег!

      – И еще пятнадцать наименований, – закончил Артемий Иванович. – Пятнадцать пунктов неразборчивым почерком.

      – Хорошо, – сказал Дымшиц. – Я беру подряд на снабжение вашей мастерской всем необходимым. Когда мы заключим контракт?

      – Какой контракт! – изумился Артемий Иванович. – Мастерская-то конспиративная!

      – Верно, верно! – спохватился Дымшиц и взял Артемия Ивановича за пуговицу. – Только я требую, чтобы вы все это сохранили в тайне или секрете и никому больше ничего не говорили.

      – Ладно, – покровительственно положил на плечо Дымшица руку Владимиров.

      – Так вы никому ничего не скажете?

      – Не скажу, – Артемий Иванович снял руку с плеча Дымшица и, вытерев ладонь о полу своего сюртука, спрятал в карман жилета.

      – Особенно этому Захарову. И с Семой Фридманом