Больной вопрос. Анна Дашевская

покачал головой.

      – Случайность, выходит?

      – В какой-то степени. Я бы мог просто открыть справочник и посмотреть, кто из стоматологов ко мне поближе находится. И скорее всего, попал бы на достаточно приличного врача: чтобы открыть свой офис на Сретенке, надо хорошо работать.

      – Между твоим звонком и твоим приходом в приёмную прошло примерно часов двенадцать?

      – Чуть больше. Пятнадцать. И у меня получается, что убийца торопился. Ясно же было, что, если приём начинается с одиннадцати, первый свидетель примерно в это время и появится. Почему было не дождаться окончания работы и не поймать обоих на месте?

      – Согласен. Но вообще вопросов пока много, а ответов – ноль. Зеро, – и для убедительности Никонов сложил нолик из большого и указательного пальца. – Пиши давай.

      Алекс выложил на стол магическое перо.

      – Первое: хотели убить обоих, или целью был кто-то один, а второго просто должны были убрать, как ненужного свидетеля?

      – Согласен, – кивнул Никонов. – Второе: было ли убийство спонтанным или запланированным? Куда делось орудие убийства?

      – Кстати, ты не рассказал мне о причинах смерти, – вспомнил Алекс.

      – Классический удар тупым предметом. Проломлена височная кость, смерть практически мгновенная.

      – Височная… Значит, особо сильно бить и не нужно было.

      – Это ты думаешь о том, могла ли это быть женщина? Могла, – Глеб снова пригубил коньяк и замер, наслаждаясь.

      – Ну вот тебе первая версия: любовница Черняева пришла поговорить с женой, не желает ли мадам слегка подвинуться? Мадам не пожелала, и любовница, разнервничавшись, тяпнула ту по голове первой попавшей штукой с рабочего стола. Пепельницей, например. Или вот такой фигнёй, – и Верещагин приподнял стоявший у него на столе сувенирный календарь на каменной подставке. – Что криминалисты говорят о следах орудия?

      – На вот, почитай протокол осмотра места происшествия. Криминалисты отчёт завтра утром отдадут, но думаю, вряд ли об орудии убийства скажут больше.

      Алекс взял две сколотых страницы, исписанных чётким ровным почерком, и стал читать.

      «Место происшествия представляет собой приёмную – комнату медсестры, размером шесть на четыре метра, высота потолка три метра пятьдесят сантиметров. Стены выкрашены в светло-зелёный цвет. Одно окно, выходящее в Пушкарёв переулок, плотно закрыто на две щеколды и магический замок. Следов взлома не имеется. Подоконник покрыт небольшим слоем пыли…»

      Тут он взглянул на Никонова.

      – То есть, убийца вошёл через дверь?

      – Рассуждая логически, с чего бы ему лезть через окно? – хмыкнул Глеб. – В рабочее дневное время? Переулок, конечно, тихий, но какие-то прохожие нет-нет, да шастают.

      – Ну да, ну да… Так, кресла для посетителей, шкаф с образцами, это ерунда… Ага, вот.

      «У стены слева от входной двери два кресла, журнальный столик со стопкой журналов, ещё два кресла. Далее по часовой стрелке в углу комнаты