Легенда о Вороне и Лотосе. Тень крыла. Марибель Ли

нас еще осталось вино?

      – Сестрица, только то, что ты сказала ни за что тебе не давать!

      Я вздохнула и махнула рукой. Сама была виновата. Три кувшина я строго-настрого наказала сяо Хуа сберечь для лучших времен. Остальные я выпила слишком быстро.

      – Сестрица, тебе нужно поесть…

      – Сестрица устала.

      Я снова потрясла кувшин. Пустой. Ничего не осталось. И совсем не хотелось открывать глаза.

      Прошло уже несколько дней с тех пор, как я покинула Гору Лотоса и вернулась в Хэши.

      Тогда я все сделала быстро. Забрала меч, окольными тропами спустилась на второй уровень и вбежала на кухню матушки Цай. Потом сяо Хуа робко рассказывала мне, что в тот миг я выглядела пугающе.

      – Сестрица… Ты упала в воду? – Тогда я не заметила испуга в ее глазах, я слишком торопилась.

      – А[6] Хуа, мы уезжаем, прямо сейчас.

      – Но как же…

      – Собери свои вещи.

      Я думала лишь о том, как быстрее убраться оттуда, прежде чем кто-то увидит в моих руках этот меч. Прежде чем кто-то посмеет остановить меня. Пусть этот кто-то объясняет все себе. Я имела право не слушать.

      Комната, которую я делила с И Тан, была пуста. Я быстро переоделась, оставив на кровати бледно-голубое платье, подаренное Лу-Лу. Цвета Лотоса не шли мне. Не были к лицу. Не были к сердцу.

      Сяо Хуа прибежала с жалким узелком и растерянно смотрела на меня. Не давая ей одуматься, я увела ее с собой. Пришло время, когда я наконец могла воспользоваться ее тайнами.

      – Сестрица, но куда мы…

      Я не знала куда. Я знала лишь, что больше не было причин оставаться здесь. Теперь, когда меч оказался в моих руках, а убийца отца со слезами и проклятьями снова нашла спины, за которыми можно было укрыться. Пусть у Минчжу не было дома, зато у Гао Фэнь он все еще был. Я забрала сяо Хуа в Хэши. Прятаться и заметать следы уже было незачем. С мечом Ворона в руке кого мне было бояться? Если бы кто и решился навредить мне, его кровь я бы иссушила огнем.

      Наш дом впустил меня и обнял тишиной. Но это была уже холодная тишина, позабывшая ее тепло.

      С самого приезда сяо Хуа ходила опустив глаза, боясь задавать мне вопросы. Она покорно приносила сестрице кувшины и иногда уходила на рынок, а потом звала меня к столу.

      Я почти не говорила с ней и лишь иногда вспоминала, что нужно благодарно улыбнуться. Ее сестрица только пила вино из погреба и тренировалась с мечом. Потом ложилась на пристани и часами пыталась уснуть под плеск воды.

      – Сестрица…

      – А?

      Я даже открыла глаза. Боль почти отпустила. Я устало поднялась и подошла к сяо Хуа.

      – Что?

      – Сестрица, завтра нужно идти на рынок, но тот кошелек, что ты дала, опустел…

      – Уже?

      Девочка кивнула.

      Я вздохнула и покорно пошла ужинать. Кажется, было ошибкой доверить все деньги этой малышке.

      – Скажи, А Хуа, разве тот кошелек мог так быстро опустеть?

      Девочка сидела, потупив глаза.

      – Ты слопала

6

А (阿) – префикс в китайском языке, который при образовании обращений указывает на симпатию и близость.