Подземная Канцелярия. Сергей Мусаниф

общее воздействие наказания.

      – Наконец-то, – сказал следующий. – У вас на двери написано, что прием только до обеда, я уж думал, что до меня сегодня очередь не дойдет.

      – После обеда я занимаюсь обработкой и рассмотрением ваших жалоб, предложений и пожеланий, – сказал я. – Вот у вас что, жалоба или предложение? Или даже пожелание?

      – Жалоба, – сказал он.

      – Как всегда, – сказал я. – Вы у нас кто?

      – Иванов Василий Иванович, – сказал он. – Россия.

      – Вот как? – удивился я.

      Жалобщики из России были редким явлением во все времена. Судя по доходящим до нас слухам, жизнь в этой стране была почти такой же, как и у нас, посему населяющие ее территорию грешники не видели в аду особых поводов для жалоб. И вот вам паршивая овца.

      – Давно преставились?

      – В две тысячи первом году, – сказал он.

      – Ого, – сказал я. – А сейчас какой? Я, видите ли, не слишком слежу за внешним летоисчислением.

      – Сейчас тоже две тысячи первый, – сказал он.

      – Быстро вас обработали, – сказал я. Обычно люди проводят в чистилище лет по двадцать, не меньше. – Вам еще повезло.

      – Нет, – заявил он, – дело как раз в том, что мне не повезло. Тут какая-то ошибка, понимаете? Я вообще не должен здесь быть.

      – Все вы так говорите, – сказал я. – Вас же взвесили на весах, не так ли?

      – Нет, в этом-то все и дело, – сказал он. – Я не провел в чистилище и пары дней, как за мной явились демоны, помахали перед носом какой-то бумажкой и приволокли меня сюда. Я говорил им, что тут какая-то ошибка и меня еще не судили, но они ничего не хотели слушать и сразу засунули в один котел с какими-то уголовниками.

      – Номер котла? – уточнил я.

      – Двести сорок восьмой.

      Я сверился со своими записями.

      – Полноте, батенька, – сказал я. – Какие же они уголовники? Вполне достойные грешники. Один даже древнегреческий философ.

      – Да я не на них жалуюсь, поймите, – сказал он. – Я вообще не должен здесь быть. Меня же не судили.

      – А вы – праведник? – скептически осведомился я.

      – Ну, об этом не нам с вами судить.

      – А кому? – поинтересовался я.

      – Ему, – сказал он, указывая пальцем вверх.

      – И вы полагаете, что всех преставившихся судит Он сам? – спросил я.

      – А что, не так?

      – Вы где при жизни работали?

      – В Мосэнерго.

      – И что, если бы вас собрались уволить, вам бы об этом лично Чубайс сообщил?

      – Вряд ли, – сказал он.

      – То-то и оно, – сказал я. – У нас, как и в любой крупной организации, подчиненные, а тем более клиенты редко видят высшее руководство.

      – Но все равно, – талдычил он, – я настаиваю на суде. Я ведь имею право на суд?

      – Имеете, – сказал я. – А вы точно этого хотите?

      – В каком смысле? – спросил он.

      – Ну, вы уверены, что суд вам нужен?

      – А почему я не должен быть в этом уверен?

      – А потому, батенька, – сказал я, – что одно дело – находиться