След на мокром асфальте. Валерий Шарапов

нет.

      – Как раз молния ударила, – пояснил Приходько.

      Колька подтвердил:

      – Было, точно. И я помню.

      – С тобой после, – остановил парня лейтенант. – И вообще лучше бы тебе не подслушивать, а то свои мысли растеряешь. Саня, припомни-ка, фары горели? Водитель сигналил? Может, скрип тормозов слышал?

      – Не было ничего, ни фар, ни сигнала, ни скрипа тормозов, – уверенным тоном заявил Санька. – Летел, как дурень, на полной скорости, не тормозя. Вот Кольку обогнул.

      – Уловил, – заверил Акимов, потирая лоб, – спасибо! – Поторопил: – Ходу, Санька, ходу. Торопись. Антонине Михайловне поклон передай и скажи, что ничего страшного, жив и будет в полном порядке.

      Приходько собрался было бежать на своих двоих. Но тут его внимание привлек автобус, точней, водитель. Он курил, отворив дверь, свесив ноги из кабины и поплевывая. Санька свистнул особым образом, с переливами, шофер удивленно поднял глаза, присмотрелся:

      – Санька? Это ты тут?

      – Тут.

      – Твоя, что ль? – Он мотнул головой на голубятню.

      – Моя, дядя Федор, моя.

      Шофер, поискав глазами руководство, которое шлялось где-то под дождем, причем в стороне от прочих смертных и совершенно не там, где следовало бы, вдруг спросил:

      – А что, ты спешишь куда? Подброшу тебя, чего по дождю бродить.

      – Да мне тут, неподалеку, на Советскую.

      – Так и мне в те края. Поехали.

      – А остальные? – для очистки совести спросил мальчишка.

      – Не растают, – заверил водитель, – я их там, у отделения, обожду. Пусть трудятся.

      Автобус скрылся. Сергей лишь присвистнул:

      – Ну Санька! Взял и уехал, автобус угнал. Что ж мы с ними-то не отправились?

      – Подождем еще, Сергей Палыч, – тихонько попросил Колька, не отрывая глаз от Тихоновской дачи.

      Акимов вздохнул и заметил:

      – Хорошо, скоро уж. А вот уже сирена, слышь?

      Гудела по новой дороге скорая, появилась и она, блестя мокрыми боками, причалила к даче Тихоновых, из нее вышли люди в халатах, с носилками, вошли в калитку.

      – Подождем, – уловив Колькин умоляющий взгляд, заверил Сергей.

* * *

      Симак, дойдя до указанной ему дачи, в которую перенесли пострадавшего, уткнулся в закрытую калитку. Подергал, потом, глянув вверх, заметил двоих, курящих под дождем на балконе на втором этаже дома. Один спросил:

      – Вы к нам?

      – А к кому ж, – подтвердил Борис Ефимович, – если вы тут за хозяев. Как к вам войти?

      Человек сказал:

      – Момент, – и уже через минуту, открыв дверь, пригласил внутрь, протянув руку:

      – Тихонов. Зачем-то жена закрыла, уж простите.

      – Ну бывает, – заверил Симак, – ну пойдемте, пойдемте.

      Прошли в дом, аккуратно вытерев ноги, очутились в гостиной. Симак увидел на диване человека с перевязанной головой, закрытыми глазами, заботливо укрытого пледом, и капитана Сорокина, который сидел рядом на табурете, точно охраняя.

      Какая-то черненькая дамочка за столом курила, куталась в платок и постреливала настороженными зелеными, как у кошки, глазами. Симак поздоровался:

      – А