Новая фантастика 2024. Антология № 8. Василий Головачев

ты скрывал от меня, Альбин? Скажи мне правду!

      Он опустил ресницы.

      – Только одно. Кристалл постоянно разряжается… ну, теряет свою силу от использования. Твои первые дни после оживления – помнишь?..

      Анна с трудом кивнула.

      – Я была как в тумане. Едва открывала глаза и снова засыпала. Ты говорил, что я болела.

      – Тогда я ещё не мог удержать заряд в кристалле надолго. Пришлось потрудиться, чтобы увеличить запас энергии… волшебной силы. Теперь его хватает почти на сутки. Больше не получается – это предел энергетической ёмкости кристалла. Понимаешь?

      Она кивнула снова. При слове «ёмкость» ей представилась чашка – крошечная, на один глоток. Налить, выпить, повторить. Один глоток жизни за другим.

      – Одни сутки, – тихо проговорил Альбин. – И потом силу надо снова накопить. Это требует времени.

      Тик-так. Тик-так. Щелчок стрелки прозвучал неожиданно громко; Анна вздрогнула – и почувствовала, как руки мужа сильнее сжались на её плечах.

      – Сколько?

      – Год.

      Тик-так. Тик-так.

      – Но как же… – Она смотрела ему в лицо, ища хоть тень неуверенности, неискренности – любое свидетельство его неправоты. – Целый год? Всего… на один день?

      И Альбин наконец-то посмотрел на неё.

      …Всего раз в жизни Анна встречала такой взгляд: когда в детстве сдуру увязалась за соседскими мальчишками… думала, что в балаган, а оказалось – на казнь. И потом много ночей просыпалась с криком, видя перед собой в темноте глаза человека, приговорённого к колесованию.

      – А вчера? – У неё тоже что-то сделалось с голосом, он стал высоким и жалобным, точно дребезг перетянутой струны. Значит, вчера на самом деле было…

      – Год назад. Прошлым летом.

      Она отшатнулась, вырываясь из его рук. Обвела взглядом знакомые стены, печь, окно. Бросилась к столу, разворошила прикрытую полотенцем корзину.

      Половинка испечённого накануне пирога была ещё мягкой. Корочка слегка размокла, пропитавшись малиновым сиропом.

      – Неправда! – Она обернулась к нему с пятнами красного сока на пальцах, точно обвинитель над окровавленным телом жертвы. – Он ещё свежий! Видишь, даже не зачерствел!..

      – Я волшебник, Анна.

      У неё опустились руки.

      – Каждый год я накладываю чары на это место. Каждый год – ровно на год. Твой хлеб не плесневеет, грядки не зарастают сорняками, цыплята не оперяются, а кот не стареет. Всё в этом доме и вокруг него живёт только вместе с тобой, а без тебя – замирает.

      – А… ты? – Анна смотрела на волосы мужа. В светло-пшеничной гриве не блестело ни одной ниточки седины.

      Его рот дёрнулся в кривой усмешке.

      – Эликсир бессмертия. Я знал, что мне понадобится время. Много, очень много времени.

      – Триста шестьдесят пять дней. – Ей казалось, что слова ворочаются во рту тяжелыми булыжниками. – Триста шестьдесят пять… лет?

      – Больше. – Он всё не отводил глаз, и в них снова стыло то самое выражение – взгляд приговорённого в ожидании дробящего кости удара. – Я ведь говорил, у меня не сразу