Мой ураган. Дана Райт

с которым переспала. Это типа социальной проституции – ты спишь с человеком, получая от него блага. Вроде бы тебе платят не за секс конкретно, но без секса ты ничего не получила бы.

      С другой стороны, Олег предложил устроить меня на практику до того, как мы переспали, так что я, вроде как, не за секс это предложение получила. А так, по дружбе, что тоже не считается личным достижением.

      Грустно запихиваю в рот последний кусок бургера, стираю с губ остатки кетчупа и запиваю колой. Мысли о Йеле, Гарварде, стажировке в корпорации Самойлова вдруг кажутся чем-то далеким и нереальным.

      А если бы знала, кто такой Олег, переспала бы с ним вчера?

      Да. Без всяких сомнений. Этот мужчина возбуждает меня одним своим видом, голосом, походкой. А еще простотой, которой я не ждала бы от него, знай, какими активами он обладает. Возможно, вчера у него были другие планы, но он отодвинул их ради помощи мне в подготовке. И он был терпелив, и его слова были понятны. А потом он поддался моей развратной просьбе, не стал упрекать в распущенности и читать нотаций. Не стал смеяться надо мной. Он просто дал мне то, в чем я нуждалась. И сделал это совершенно фантастическим способом. Это не Володька, исполняющий каждую мою прихоть. И не странный Марат, держащийся от меня в стороне сегодня. Он мужчина, который взял предложенное, и сделал это так, словно я была должна ему. Он управлял мной. Моими движениями, желаниями, словами. Даже моими звуками и ощущениями. И мне обидно, что он, похоже, просто поигрался со мной, как играют с котенком, потому что для меня все было иначе. Не как с Володькой и Маратом. По-настоящему. Так, как я, возможно, всегда хотела, только не понимала.

      – Девчонки, поздравляю с успешной сдачей, – за наш столик в бургерной подсаживаются Марат, и еще двое парней с курса, среди которых Илья с его странным взглядом, снова упертым в меня. – Ну что, сегодня на базу?

      Ах, об этом то я и забыла. Я обещала Марату поехать на выходные на базу отдыха в Подмосковье, которую они с ребятами сняли. Мне уже не хочется. Да и Марат снова был отстранен, когда ждали у кабинета Василины, подошел лишь один раз, пожелать легкого билета. А мне все равно. Не горит он больше, не тянет. Я хочу к Самойлову. Кто знает, может, мне повезет, и он решит повторить сегодняшнюю ночь. Но Лийка отвечает за нас двоих.

      – Точно! Только я требую ящик шампанского, я собираюсь выпить две бутылки, а остальное вылить на себя. Мне надо смыть всю эту международную торговую гадость.

      – Вот это ответ, – Илья плотоядно улыбается, – будет тебе шампанское. Соколова, а ты?

      Ежусь. Мне неприятен этот человек. Он какой-то скрытый от меня, я не понимаю его намерений. Сейчас он улыбается, но одними губами. Его глаза елозят по моему лицу, и мне хочется скрыть его чем-нибудь.

      Несправедливость мира заключается в том, что даже таким вот неприятным личностям везет больше, чем таким умницам, как я. На Илье шикарный пиджачок горчичного цвета, под ним рубашка с пуговицами в цвет пиджака и светлые джинсы. И я уверена, что стоят три эти вещи как годовая зарплата моей мамы, потому что ездит Решетов на классном черном Лексусе. И