Мой злой и нежный Серый Волк. Мария Геррер

опустила голову, зло закусила ярко накрашенную губу, а по ее щеке скатилась скупая слеза обиды.

      – Слушай приказ государя нашего, княгиня Пелагея. Велено привезти тебе на пир падчерицу твою, Любаву. Хочет царь увидеть ее. У него старший сын жену будет себе выбирать. Смотрины царь пожелал устроить. Да и другим боярским да княжеским сыновьям невест посмотреть надобно. Объявил наш мудрый царь летнюю ярмарку невест. И Любава на ней быть обязана.

      – А Забава? – испуганно посмотрела на боярина княгиня.

      – И ее возьми, – согласился боярин. – Столбовому дворянину дочь купеческая не ровня, но может и приглянется кому. На пиру и купцы с сыновьями будут, и знахари.

      – Знахари? – скривилась Забава.

      – Не забывай, чья ты дочь, – одернул ее боярин. – Ты не дворянка, на знатного жениха не рассчитывай. Тебе и купчишка сойдет.

      Он говорил о Забаве как о невесте второго сорта. Мне за нее даже стало обидно. Не повезло девушке с титулом.

      Вот только и мне особо замуж не хотелось. Даже за царевича. Если уж так удачно все складывается, если я стала хозяйкой богатого имения, зачем спешить с замужеством? Я молодая еще, жизнь хочу повидать, порезвиться от души. На кой ляд мне муж?

      Княгиня вышла из оцепенения. На ее губах снова заиграла радушная улыбка. Меня это насторожило.

      – Эй, слуги! – хлопнула в ладони мачеха. – Подавайте яства на стол. Заболтались мы, пора угощений дорогому гостю отведать.

      Глава 7

      Распахнулись резные двустворчатые двери и в столовую вошла вереница слуг, неся на подносах угощения.

      На большое серебряном блюде лежал не то гусь, не то лебедь – какая-то крупная, судя по аппетитной корочке зажаренная в меду, птица. Ее окружали печеные яблоки и свежая зелень.

      Блюдо слуга с поклоном опустил перед княгиней Пелагеей.

      Другие угощения быстро заполнили стол. Теперь он действительно ломился от яств. Грудились в вазах фрукты – груши, яблоки, виноград. Над ними гордо возвышался экзотический ананас. Всевозможные соленья – грибы, капуста, что-то типа маринованной мелко поструганной свеклы. Разумеется, икра черная, икра красная. Рыба жареная, перепела тушеные. Несколько видов пирогов и пирожков.

      В кувшинах квас и пиво, в прозрачных графинах вино, и что-то, судя по синюшному цвету похожее на самогон в запотевшем штофе.

      Слуги встали вдоль стен, ожидая приказания княгини. Она важно поднялась из-за стола.

      – По нашему обычаю разделю я лебедя. Правое крыло моей дорогой Любавушке. Она отныне глава семьи. Скоро выйдет она замуж, вылетит из гнезда родительского.

      Княгиня церемонно отрезала крыло, слуга тут же подхватил тарелку и подал мне.

      – Второе крыло – левое, моей доченьки Забавушке. Тоже ей скоро замуж выйти предстоит и улететь в мужнины палаты.

      Я тоскливо посмотрела на крыло. Никогда не понимала, что тут есть? Кожа да кости. То ли дело куриная ножка!

      – Грудь лебединая – гостю дорогому, – продолжала нараспев приговаривать княгиня. – Тебе, боярин