Святые и Убийцы. Фэя Моран

вру я. Меньше всего мне сейчас хочется рассказывать им о Нити, подаренной мне сегодня. – Я просто нехорошо себя чувствую.

      – Может быть, попросить Имитара приготовить тебе целебный чай? – предлагает Керан. Он вдруг прижимает свою ладонь к моему лбу, и я от такого жеста млею. – Жара вроде нет.

      – Нет, не стоит. Мне лучше заболеть и погибнуть от какой-нибудь лихорадки, чем снова попробовать то пойло старика Имитара.

      Я отшучиваюсь в первую очередь, наверное, для того, чтобы увидеть улыбку, предназначенную для меня. И так и происходит.

      – Керан! – вдруг доносится до нас басистый голос Брикарда. Он уже сидит с кружкой орехового пива в кругу своих самых близких Охотников. Щёки раскраснелись. – Подойди сюда!

      – Что ж, я пойду. – Керан встаёт, и я едва держусь от того, чтобы не запротестовать. – Если тебе вдруг станет хуже, сообщи мне. И выпей лекарство, которое я тебе пришлю через Мистлока чуть позже. Договорились, прелесть?

      Я молча киваю, он кивает в ответ, а потом уходит к накрытому столу своего отца. Проводив его взглядом, я едва не падаю, когда, поворачиваясь обратно, натыкаюсь на заинтересованный и слишком навязчивый взгляд Мистлока. Его большие зелёные глаза сейчас сужены в подозревающем жесте.

      – Итак, мой старший братец уже ушёл, и ты можешь теперь сказать правду, – вдруг произносит он.

      Я кладу в рот кусочек мяса, чтобы язык был занят едой, и мне не пришлось отвечать.

      – Нура. – Мистлок просто буравит меня взглядом. – Говори, что стряслось в Бофре?

      Может быть, ничего не будет, если я ему всё же признаюсь и скажу правду?

      – А если я не хочу говорить тебе?

      – Я сильно… – Он замолкает на мгновение, а потом исправляется: – Нет, я о-о-очень сильно обижусь.

      У меня получается выдать усмешку. И почти сразу я сдаюсь.

      Вытаскиваю из кармана припрятанный браслет и показываю другу. Его глаза округляются.

      – Тебе подарили Нить Сердец?! – восклицает слишком громко Мистлок, так что мне приходится резко спрятать браслет обратно и в придачу заткнуть ему рот рукой.

      – Эй, тише! Если бы я хотела рассказать об этом всей деревне, так бы и сделала.

      Он убирает мою руку и зажимает себе рот сам. При этом в ладонь ему из горла вырываются смешки. Была бы его воля, он давно начал бы откровенно хохотать.

      – Ладно, ладно… Но тебе реально подарили Нить Сердец! И кто же этот болван, который решил увести у меня подружку?!

      – Я не знаю.

      – Покажи её мне ещё раз.

      Я вдруг начинаю думать, что мастерский глаз Мистлока вполне может узнать вкрапления браслета или то, кому может принадлежать подобная работа. Поэтому снова вытаскиваю Нить и протягиваю ему.

      – Зелёный, – констатирует он факт, вращая в руке вещицу. – То есть, кто-то запал на тебя и хочет проявить ухаживания… Какой дурак! Он в курсе, что папа с него шкуру сдерёт?

      – Понятия не имею.

      А Брикард ведь за меня в ответе. Он как суровый отец, отгоняющий всех поклонников от дочери. И хоть я ему и не дочь вовсе, он взял меня под своё