Хирургическая ошибка. Гордей Юнов

натура не находила выхода, Катя пыталась в то время держать себя в какой-то узде. Сейчас же за столиком сидела та самая Соломинка, которую Пузырь знал раньше, та Катька-оторва, в которую он был влюблен.

      Скосив взгляд на правую руку девушки, Андрей понял, что прав. Массивного золотого кольца на безымянном пальце не было. Этот факт пробудил в груди мужчины какие-то новые, а точнее, слегка подзабытые, чувства. Но обращать внимание окружающих на сей интересный факт, Пузырев пока не стал.

      – Ребятишки, – съев последний кусок пиццы, Катя посмотрела сначала на одного друга, потом на второго. – Если вы собираетесь самостоятельно проводить расследование, то, боюсь, у вас ничего не выйдет. С вами никто даже разговаривать не станет.

      – Это-то я как раз хорошо понимаю, – кивнул Андрей. – Я мог бы прикинуться адвокатом, но кто будет моим подзащитным. Трупа нет, никто не пропадал, никто никаких заявлений не подавал. Я поэтому и решил это обсудить с тобой, Катюша. Ты всё еще работаешь внутри системы, может, тебе придет в голову, какая-нибудь интересная мысль.

      – Да, мальчики, вижу, без меня вам не обойтись, – вздохнула женщина.

      Некоторое время Соломинка сидела молча, уставившись в стол перед собой. Парни не мешали подруге думать.

      – Значит так, – Катя слегка прикусила край нижней губы. – Я в деле. Суть такая. Если вы не в курсе, то я уже год как в разводе. С Николаем Борисовичем мы не сошлись характерами. Но это так, ерунда. Сейчас у меня романтический период со следователем нашего района, неким Максимом Березиным. Я попрошу его в частном порядке, в свободное от работы время, покопаться в том, что происходит в доме Серова. Своей будущей, как он мечтает, жене, Макс не сможет отказать.

      Вот в чем Катю Соломину нельзя было упрекнуть, так это в постоянстве. Даже строгому, умудренному опытом, повидавшему на своем веку бесчисленное число студенток, Николаю Борисовичу не удалось перевоспитать Соломинку. Она шла по жизни легко. В такие моменты Андрей Пузырев приходил к выводу: очень даже хорошо, что у него с Катей в романтическом плане ничего, кроме пары поцелуев, не получилось. Лучше было любить эту непостоянную красотку на расстоянии, чтобы не было потом больно при расставании.

      – М-да, Катюша, – Павел с восхищенной улыбкой смотрел на подругу, – я думал, твой Борисыч тебя смог перевоспитать, а оно во как получилось. Я восхищаюсь твоими способностями штабелями складировать мужиков у твоих прекрасных ножек.

      – Мои ножки, давай, оставим в покое, – Соломинка глянула на Лаптя с несколько наигранной презрительной усмешкой. – А тебе я бы посоветовала пока нигде особо не светиться. Если убийство действительно было, никто никаким боком не должен связать его с твоей личностью. Не думаю, что ты хочешь стать рецидивистом.

      Лаптев, как бы извиняясь, со смиренным выражением на хитром лице, поднял перед собой обе руки.

      – Ну а с тобой, Андрюша, я остаюсь на связи, – Катя мило улыбнулась адвокату. – Когда я разузнаю подробности о Серове, его семье, его работе и клиентах, я с тобой свяжусь. Ну а теперь я