У страха глаза велики. Екатерина Вильмонт

Везет же тебе, Степка, в Париж едешь!

      – Не говори!

      – Вас Олег провожать будет?

      – Олег, понятное дело.

      – А Мотькина мама?

      – Она не сможет. У нее Игорек приболел. А ты почему спрашиваешь?

      – Просто так. Ну ладно, Степа, желаю тебе удачной поездки. Да, когда будешь гулять по Монмартру, вспомни про меня.

      – По чему гулять?

      – По Монмартру. Монмартр – это такой район Парижа, где живут художники. Оперетку знаешь «Фиалка Монмартра»?

      – Слыхала вроде...

      – Наверняка слыхала. Там еще поют: «Карамболина, Карамболетта, ты светлой юности мечта!»

      – А, знаю! – обрадовалась Степанида. – «Карамболина, Карамболетта, у ног твоих лежит блистательный Париж!»

      – Молодец, а говоришь, не знаешь. Вот все герои этой оперетки жили как раз на Монмартре. Да, Степка, я желаю, чтобы и у твоих ног лежал блистательный Париж!

      – Скажешь тоже! – хмыкнула Степанида.

      – Ну не у твоих, так у Мотькиных!

      – Валер, ты чего так раздухарился?

      – Свобода, Степка, со школой до сентября покончено, это ли не радость?

      – Вообще-то да. Ну все, Валер, у меня еще дела всякие.

      – До свиданья, друг мой, до свиданья, милый мой, ты у меня в груди, предназначенное расставанье означает встречу впереди!

      – Ты больной?

      – Почему? Наоборот, здоровый. Я тебе прочитал стихи, а ты, как хабалка, отвечаешь: «Ты больной!» Фу, Степанида, я думал, твоя душа уже распахнута для искусства! Ты что, этих стихов не знаешь? Это же Есенин. Сергей Есенин. Это его самое последнее стихотворение, он его кровью написал, вскрыл себе вены и кровью написал эти стихи, а потом повесился.

      – Брешешь.

      – Степанида, ты хотя бы слышала про такого поэта – Есенин?

      – Конечно! Только я ничего такого не знала... про вены...

      – Зато теперь узнала. Кстати, Маяковский про это написал: «Может, окажись чернила в „Англетере“, вены резать не было б причины». Ладно, Степка, вот ты вернешься из Парижа с распахнутой душой, и я научу тебя любить стихи.

      – Да чего вы заладили: стихи, стихи? – проворчала Степанида.

      – Кто это вы? – полюбопытствовал Валерка.

      – Ты да Юлия Арсеньевна.

      – Потому что мы оба чувствуем за тебя ответственность и не хотим, чтобы ты выросла недоразвитой.

      – А по-твоему, кто стихи не читает, тот недоразвитый?

      – В известном смысле.

      – Валер, а ты давно стихами увлекаешься? – спросила Степанида, припомнив слова Юлии Арсеньевны о том, что стихи читают влюбленные.

      – Да как тебе сказать... уже года три. А что?

      – Да нет, так... – разочарованно протянула Степанида.

      – Ладно, Степка, счастливо тебе!

      – И тебе – счастливо оставаться!

      Утром Матильда разбудила ее ни свет ни заря.

      – Степка, вставай, а то в Париж опоздаем!

      Матильда так и сияла.

      – Моть, вон сколько времени еще, а у нас все готово! Могли б еще поспать.

      – Ничего, в самолете поспишь!

      – Нешто там уснешь?

      – А почему бы и нет?

      – Страшно.

      – Да нет, Степа,