Иночим великанов. Демьян Брауде

уши, держали их в узде от спадания на широкие глаза. А в правом ухе на середке болталось две окисленные с редким блеском серьги.

      Они ошеломлённые новоиспеченным курьезом ждали от неё все чего угодно, кроме её отчетливых на слово выкриков и дальнейших действий.

      – Хозяин! Подымайтесь, ну, опять обуют же! – она в своей хрипловатой манере, действительно обращалась напрямую к телу, увязшему грязи, которое уже бросило все старание всплыть из трясинной субстанции.

      На её крепких плечах кряду была нанизана темная увесистая котомка со стягивающим шнурком у ворота, явно не по росту, которая при беге била ей по пятой выпяченной точке, а она каблуками сапог, по её дну, отчего раздавались позвякивания, схороненного в ней железа и стекла. А в коротких по их габаритам руках у неё обитал полуторный меч, почти с её аршин с небольшим стати, с расписным под вязь эфесом на длинной ручке, высвечивающейся из портупеи ножен на колышущейся перевязи. Хлюпающим галопом добравшись до человека, она, воткнув меч в слякоть, зачала силиться поднять его за опавшие плечи своими короткими, но тем не менее знавшими труд руками, на которых было всего четыре пальца с каждой из кряжистых дланей. Зеленая кожа, от её тщетных усилий становилась бутылочно-матовой, а меч предательски пал плашмя в объятья хлеставшей брызгами слякоти. При этом она зычно выругалась, как ни Джоаль, ни даже Калиб себе не позволяли, и их уши ушли в трубочки, а лице сконфуженно скривились. Так же с её приходом в свежем воздухе отчего-то проклюнулся четкий привкус пряного бадьяна.

      Но она в своих бесплодных потугах поднять человека, наконец заметила пятерку неустанных наблюдателей. И им предстали её сапфировые глаза без белков, поверх бордовых бровей, что, сощурившись до черной точки зрачка, едко сосредоточились на Джоале, а округлое лицо с пышными матово-синими щеками стало кривиться в набежавших морщинах гримасы, со лба, доходя до курносого вздорного носа, и до тонкого рта из которого торчало два едва приметных в виду хмурости белых клыка с нижней челюсти, на угловатом зеленом подбородке.

      – Чего зенки развесил, дылда гофрированная?! – прыснула она, пока на её малые плечи ложился человек, который сыскав силы, постепенно поднимался к ним спиной.

      Калиб хотел было вмешаться и в воспитательном стиле ткнуть её секирой, но обескураженно укоренный Джоаль, нашелся раньше и остановил его.

      – Брось. Не стоит. Она просто зла, – вразумляющее сказал он ему, как наставнику, или давнему другу, отчего гнев Калиба растаял, и смяв уста, он решил покладисто отступить. Гоблинша, больше на них внимания не разбазаривала, и с участием, отволакивала своего падшего “хозяина”, через шаг успевала желчно бранить все вокруг, но про них она забыла. Вздорная личность, уже оставила неизгладимое впечатление.

      И глянувши на не затворенный проем ещё раз, на наличие вылетающих посетителей, подобравшийся Джоаль отважился зайти. Он, не до конца войдя в своё положения, обыденно попросил