Лекции для психологов из супервизорской группы (часть 2). Евгения Белова

дальше: «Некоторые такую реконструкцию сочтут неоправданно прихотливой; мне же она не кажется натянутой и служит ответом тем, кто может возразить, что слишком много внимания уделяется переносу, а это исключает должное прояснение ранних воспоминаний.» Здесь У. Бион говорит, что ранние воспоминания актуализируются в переносе. Потому что пациент на основе переживаний во младенчестве с реальными людьми и со своими чувствами создал бессознательную фантазию. Эта фантазия не просто линза, через которую он смотрит на мир, это сама ткань из которой состоит его мир. И когда пациент взаимодействует с другим человеком (в частности аналитиком), он показывает – из чего состоит его внутренняя вселенная, из чего она соткана. Через контрперенос аналитик старается прочувствовать – что там происходит. Думаю, что аналитик выступает в роли контейнера, который старается переварить контейнируемое. Тогда есть надежда повлиять на саму структуру ткани внутренней вселенной.

      Зачем вообще нужно это влияние и понимание? Пациент чувствует себя одиноким со своим ужасом. У него как будто повторяется день сурка. Он не может что-то изменить и даже не понимает, как главный герой фильма, что в этот единственный день можно много чего сделать. Пациент просто проживает его снова и снова. И нет возможности проснуться. Реальность очень жестокая, как внутри, так и снаружи. Так он ощущает. И ничто не может это изменить.

      – Далее: «В анализе можно наблюдать сложную ситуацию. Пациент чувствует, что ему предоставляется возможность, которой он до сих пор был обделен. Депривация потому ощущается еще более мучительно. А чувства обиды, этой депривацией вызванные, – более острыми. Благодарность за возникшую возможность сосуществует с враждебностью к аналитику как человеку, который не желает понимать пациента и отказывает ему в использовании единственного способа коммуникации, с помощью которого, по ощущениям пациента, тот может добиться понимания. Итак, связью между пациентом и аналитиком, или же младенцем и грудью, является механизм проективной идентификации. Деструктивные атаки на эту связь исходят из источника, внешнего пациенту или младенцу, а именно от аналитика или груди. Результатом становится чрезмерная проективная идентификация со стороны пациента и ухудшение его процессов развития.»

      Если я правильно поняла, то в процессе анализа пациент понимает, что у него появляется возможность. И он осознаёт, что раньше эту возможность ему не давали. И когда он это понимает, то чувство лишения (этой возможности) становится очень тяжёлым. Мы говорим о том, что страдает больше тот человек, которому что-то дали, а потом отобрали, чем тот, кто этого не имел. Получается, что пациент чувствовал раньше, что он не имел возможность, например, быть понятым и отражённым. А теперь он увидел, что он был лишён возможности, чтобы его проекции были приняты в другого. И увидел он