На каменной плите. Фред Варгас

пройдутся по всем кафе в районе, по маленьким гостиницам, меблированным комнатам. Если ничего не найдут, пусть займутся скупщиками краденого.

      – Но почему вы мне об этом даже не сказали? – возмущенно воскликнул Данглар, глядя вслед комиссару, быстро удалявшемуся в направлении вокзала Монпарнас.

      – Я как раз подробно писал вам об этом, – ответил Адамберг, помахав телефоном. – К началу совещания в одиннадцать у вас будет все необходимое.

      – Кроме вас, – пробормотал Данглар, глядя вслед Адамбергу и, как всегда, разрываясь между осуждением и восхищением.

      Само собой разумеется, рассудительного Данглара раздражал образ мыслей и действий комиссара и его подход к работе, однако он привык ориентироваться на непредсказуемые колебания его внутреннего компаса. Порой казалось, что этот компас вообще не работает, но как бы он ни отклонялся, как бы ни сбивал с курса всех остальных, Данглару он был необходим, чтобы побороть свою тревожность. И хотя этот компас был своенравным, для Данглара он был словно маяк, и он не отрывал от него глаз.

      Когда Адамберг дремал, сидя в поезде, пришло сообщение от Данглара:

      Почему он избавился от канистры? Мог бы унести. Мы на этом споткнулись.

      Украшения пропахли бы бензином. Этот запах летучий и устойчивый. Барыга мог отказаться от вонючего товара. Запах не выветривается, вещи трудно перепродать.

      Глава 4

      Незадолго до допроса в Комбуре Адамберг незаметно проскользнул в кабинет Маттьё: до назначенного времени оставалось еще минут пятнадцать. Они крепко обнялись, и Маттьё окинул взглядом товарища:

      – Ты мало спал.

      – Мне нужно было кое-что сделать на рассвете, я вздремнул в поезде.

      – Налью тебе кофе.

      – Спасибо. Ты связался с Норбером по телефону?

      – Да. Я решил, что будет лучше не сообщать ему о смерти Гаэля эсэмэской. Я просто попросил его прибыть в жандармерию Комбура как можно скорее, написал, что он мне очень нужен, но он увидел мое сообщение только в двенадцать тридцать.

      – Что ответил? – спросил Адамберг, жадно глотая кофе. – Успею выкурить сигарету?

      – Еще девять минут, – сообщил Маттьё и дал прикурить коллеге, который безуспешно шарил по карманам в поисках зажигалки. – Ответил любезно, нейтрально. Он окончит урок в Комбуре и придет в назначенное время. Мы с тобой договорились, что ты не задашь ни одного вопроса, иначе мы нарушим правила.

      – Само собой, Маттьё.

      В четырнадцать ноль-ноль Норбер три раза негромко постучал в дверь.

      – Входите, Норбер, присаживайтесь, – приветствовал его Маттьё, пожимая руку.

      – Надо же, Адамберг! – с улыбкой произнес Норбер. – Вы, похоже, жить без нас не можете!

      – Приехал уточнить последние детали. Сделал крюк и завернул в Лувьек поздороваться с комиссаром.

      – Что-то, вероятно, случилось, раз вы сделали крюк в Лувьек.

      Произнося эти слова, Норбер пытался счистить