Семь сестер. Атлас. История Па Солта. Люсинда Райли

устремленный на одну из книжных полок. В результате я стал поглощать тома Флобера, Пруста и Мопассана. После того, как я вернул на место третью книгу за неделю, мсье Ландовски вытаращил глаза.

      – Боже мой, мальчик, с такой скоростью чтения мне придется купить целую Bibliothéque de la Sorbonne! – Я ответил широкой улыбкой. – Должен признаться, я почти не встречал молодых людей с такой страстью к литературе. Ты разумен не по годам. Ты уверен, что не был сорокалетним странником, обнаружившим фонтан вечной юности?

      Мои уроки в консерватории с мсье Иваном продолжались своим чередом, и с каждым разом я все больше привыкал к его манерам.

      – Расслабь плечи, petit monsieur! Отправься в свое священное место! – Признаться, мне было еще трудно справляться с этим. – Каждый раз, когда я делаю тебе замечание, ты становишь напряженным. Но это уроки, маленький Бо, и ты здесь для того, чтобы учиться!

      Ирония заключалась в том, что мсье Иван убеждал меня расслабиться, повышая голос и потрясая руками. Если бы я решился подать голос, то, наверное, закричал бы от досады. Вместо этого я стискивал зубы и продолжал играть. Хотя я раздражался, но определенно не таил обиду на своего учителя. Он не был агрессивным или злым. Он лишь страстно относился к своему ремеслу и хотел, чтобы мое мастерство улучшалось. Мое собственное раздражение тоже происходило от стремления к совершенству. Каждый вечер я доводил себя до седьмого пота, пока разучивал все, что узнавал от мсье Ивана. Я исходил из того, что благодаря моему упорному труду его критика постепенно сойдет на нет.

      Через несколько недель мсье Иван разрешил мне без перерывов исполнить сольную партию.

      – Хорошо, Бо. Твое легато стало лучше. Это прогресс.

      Я слегка поклонился.

      – Итак, поскольку я не думаю, что ты сможешь сделать это самостоятельно, давай составим список вещей, которые радуют тебя. Потом, когда ты будешь обижаться на мои замечания, сразу думай об этих вещах, и напряжение исчезнет. Садись. Пожалуйста. – Он указал на табурет, стоявший у стола рядом с его стулом. – Молодой человек, у тебя такой вид, как будто ты держишь весь мир у себя на плечах.

      Я замер, ошеломленный подозрением, что мсье Иван каким-то образом узнал мое настоящее имя. Он уже определил, что мы с ним происходили из одной части света. Что еще он мог узнать? У меня свело живот, когда я подумал о последствиях.

      – Это нехорошо, Бо. Даже великий скрипач не в состоянии играть, когда на него давит такая тяжесть. Поэтому мы вместе попробуем снять этот груз.

      Я понял, что его аналогия была обычной случайностью, и мое сердце забилось медленнее. Я опустился рядом с ним и достал писчую бумагу.

      – Хорошо, давай составим наш «список радостей».

      Мое перо застыло над бумагой, и мсье Иван усмехнулся.

      – Ладно, начнем с меня, – сказал он. – Что меня радует? Ах, да… «Хорошая водка», – написал он. – Вот так, теперь твоя очередь.

      Я продолжал колебаться.

      – У тебя есть друзья, petit monsieur?

      «Ландовски», – написал я.

      – Да,