Студент 1. Рафаэль Дамиров

душой.

      Ах, этот томатный сок с женским портретом на крышечке!.. Изображение было неуловимо стилизовано под Деву Марию, возможно, так набожные православные болгары показывали условный кукиш атеистическому государству?.. Не знаю. И суть не в том. Суть во вкусе. Опять же не знаю, то ли это особый сорт помидоров, которые растут в Болгарии и больше нигде, то ли в сок добавлялись какие-то особые специи, секретом которых владели наши «братушки» и больше никто… Короче говоря, неповторимый вкус этого напитка запомнился мне на всю жизнь, хотя он сам исчез из нее – из той моей жизни, разумеется.

      И вот вернулся.

      Я решительно приобрел две бутылки к ужасу Виктора и под его стенания о том, что это чепуха, никому не надо, никто это пить не будет…

      – Я буду, – пресек я стоны. – Кстати, давай-ка скидываться! Покупки общие.

      После приобретения «Русской» от общественных денег оставались рожки да ножки, закусь нам уже надо было покупать на свои. От напоминания о взносах Витек сильно потускнел, забормотал, пряча глаза:

      – Э-э… Да это, знаешь, я тут того… издержался. Пустой, короче. Ты это… забашляй за меня, ладно? А я через неделю отдам!

      Мысленно я махнул рукой: ага, отдашь ты, как же… Но спорить не стал. Взяли несколько разных «завтраков», одну консерву «кильки в томате» на любителя, два сока, большую «глобусную» банку ассорти – огурцы с помидорами. Перекочевали в колбасный отдел, где практически весь ассортимент был представлен здоровенными батонами «докторской» колбасы по два двадцать за килограмм – ну, тут килограмм пришлось и брать, на семь рыл как раз в обрез. Да, была еще и сырокопченая «московская», но по совершенно дикой цене, ее, похоже, никто не брал, и как магазин надеялся реализовать деликатес, непонятно.

      Пожилая продавщица равнодушно отрубила нам кило «докторской», умело завернула в серую оберточную бумагу, плотную и грубоватую, и опять же, как-то особенно приятно пахнущую. Все! Деньги почти кончились, осталось что-то около рубля мелочью, среди них крупная никелевая монета достоинством 50 копеек, полтинник – я отложил его для неизвестной мне Матвеевны.

      – Слышь, – заегозил Витя, – давай мороженое купим? Пломбир! Или шоколадное. Ну, это просто так, не в складчину.

      – Я не хочу.

      – Так я хочу.

      – Бери.

      – Да, блин, говорю же! Денег нету.

      Я посмотрел с подозрением:

      – Что, и двадцати копеек нет?

      – Да нету! В том-то и дело. На нуле. Я б разве спрашивал тогда! Ну, вот так получилось… Да я отдам, ты же знаешь!

      Мысленно я налился легким ехидством.

      – Ладно. Смотри: я пятерку потратил с копейками. Ну, копейки отбросим, хрен с ними. Это по два пятьдесят с носа. И сейчас плюс двадцать. Значит, с тебя два семьдесят. Через неделю.

      Не сказать, чтобы моего нового друга эта бухгалтерия порадовала. Но двугривенный он молча, поджав губы, взял, купил себе шоколадное в вафельном стаканчике. Стоило оно пятнадцать копеек, а пятачок Виктор прижучил в счет долга.

      На