Три глотка одиночества. Наталья Юрьевна Царёва

откровенность может сослужить нам плохую службу.

      – Я хотела бы узнать о своей сестре, которую люблю и которая меня воспитала, если это возможно. Где она, что с ней сейчас, и почему я не смогла найти ее в Москве… Собственно говоря, это все умещается в один вопрос. Расскажите мне о моей сестре.

      Мне показалось, из темноты на меня глядят какие-то внимательные, но тем не менее дружелюбные глаза.

      – Девочка из старого королевского Дома – необычная просьба. Ты и в самом деле ее сестра?

      – Да.

      – А это странно тем более. Раньше в Библиотеку частенько заглядывали принадлежащие Дому Гольц. Для них это не было проблемой: между главной резиденцией рода и Лимбо был некогда прямой ход. Но его больше нет, я так думаю. Как нет больше и Гольцев, так ведь?

      Я молчала. Я не думала, конечно, что меня будут здесь об этом спрашивать.

      – Если нет балов и высочайших аудиенций, псовой и соколиной охоты, шелковых платьев и строгих смокингов на званых вечерах короля и королевы, значит, больше нет Королевского Дома, не так ли?

      – Дома, может быть, и нет, но есть я. И есть моя сестра.

      – Две девочки – мало, совсем мало!.. Но ничего, это к делу не относится. Я должна помочь. Я тебе помогу.

      Должна? То, что говорит со мной из темноты, – это женщина? Однако…

      – Следует посмотреть списки. Подожди минуту, мне нужно свериться с книгами.

      Я готова была ждать хоть всю ночь. В конце концов, я пришла сюда для того, чтобы узнать правду о Валентине, «какой бы она ни была». И я не нуждалась в гладких ее суррогатах… И была готова прождать столько, сколько потребуется.

      Странное существо, обладатель дребезжащего голоса и непонятного пола, появилось вновь. Я так и не смогла его – ее? – увидеть, оно упорно не желало выходить на свет. Если можно было, конечно, назвать светом тот жиденький полумрак, который формировала светящаяся дорожка.

      – Книги утверждают одно. Твоя сестра там, где ты ее оставила. Твоя сестра в Москве, в настоящем городе.

      – Москва?

      Могла ли я подумать, что это окажется для меня таким потрясением? Как странно, кажется, я могла бы подготовиться, я даже должна была, проделанный путь был слишком долгим и трудным для неожиданностей! И все же… Известие ошеломило меня, как ошеломляет первая, слабая еще волна надвигающейся бури: этой слабости вполне достаточно, чтобы сбить с ног и насквозь вымочить в ледяной воде.

      А потом я почувствовала удивление и еще обиду, конечно. Ведь как же так, я так долго искала ее (впрочем, долго ли?), строила прекрасные замки на прибрежном песке, а действительность оказалась так жестока… и так глупа!

      Я все думала: «Где же она, моя Валентина?», – а она оказалась там, где я и не чаяла ее обрести. И это было обидно и несправедливо.

      Но это все были детские мысли и детский лепет, а главным было все же то, что я нашла! Вернее, узнала, где надо искать. Что тоже очень немало, Вселенная велика…

      – Но если это Москва!.. Я же узнавала, ее нет среди официально… зарегистрированных, а раньше регистрация у нее была, это точно. Она где-то еще, не в Москве. Может быть, у вас устаревшие данные?

      – У нас не