В интересах государства. Алекс Хай

и жестом пригласил нас сесть.

      – Соболезную утрате вашей семьи. Я слышал о Петре Николаевиче лишь хорошее. Однако мое грубое вторжение связано не с этим.

      Отец жестом указал на кресла.

      – Прошу, присаживайтесь, Вальтер Макарович. Что вас привело?

      Папа вел себя как ни в чем не бывало, я тоже постарался принять максимально невинный вид. Со стороны лестницы донеслись шаги и женские голоса. Через несколько секунд на пороге гостиной появилась Оля – она вела под руку бабушку.

      Увидев то, что осталось от входной двери и заметив бойцов, бабушка охнула.

      – Раз все наконец-то в сборе, я начну, – сухо сказал гость. – В районе вашей усадьбы зафиксирован мощнейший несанкционированный всплеск Благодати. Предположительно, шестого уровня. Должен напомнить, что за бесконтрольное применение Благодати полагается неизбежное наказание. Что здесь произошло, и кто использовал дар?

      Корф уставился прямиком на отца. Тот хладнокровно выдержал взгляд и пожал плечами:

      – Понятия не имею, о чем вы.

      Гость дотронулся до медальона.

      – Артефакты не ошибаются, Николай Владимирович.

      – Боюсь, все же произошла какая-то ошибка, Вальтер Макарович, – любезно улыбнулся отец. – В нашей усадьбе все спокойно.

      – У меня нет времени на игры! – Корф снял с шеи медальон и демонстративно вытянул руку. – Здесь все фонит остатками силы!

      – Вы в доме рода, обладающего даром, – парировал отец. – Конечно, мы фоним.

      Вальтер Макарович кисло улыбнулся.

      – Выброс силы произошел примерно пять часов назад. Еще один – гораздо слабее – буквально только что. Это зафиксировали артефакты слежения аж во Всеволожске! – Он уставился на моего отца в упор. – Прошу, не заставляйте меня применять специфические методы допроса. Вам известно, что я способен вытянуть правду против воли. Николай Владимирович, будьте благоразумны. Расскажите, кто применял силу и зачем.

      Я затаил дыхание, судорожно соображая, как поступить. Отец будет до последнего стоять на своем, но это могло лишь разозлить Корфа. Выдавать папу нельзя ни в коем случае – это обезглавит семью, и все станет еще хуже.

      Взять вину на себя и понести наказание вместо родни? В сознании всплыли воспоминания прежнего Миши о страшилках про застенки Тайного департамента – оттуда мало кто выходил живым…

      А может…

      – Я виноват, ваше превосходительство!

      Корф с интересом уставился на меня и опустил кулон.

      – Поясните, юноша.

      Отец укоризненно покачал головой, но я едва заметно махнул рукой, призывая подыграть мне. Лучше я придумаю правдоподобную историю, чем позволю этим ищейкам лезть к нам в головы. Спасибо, мне за сегодня уже хватило.

      – Моя вина, – тараторил я, пользуясь тем, что привлек внимание. – Благодать действительно пришлось применить, но это потому, что я упал с лошади. Наездник из меня так себе, ваше превосходительство, – я смущенно отвел