Черный хлеб дорог. Русский хтонический рассказ. Алексей Небыков

обволакивала все вокруг. Вместе с ней пришла и непогода. Температура упала до минус тридцати, от холода деревенели руки. Поднялся шквальный ветер, он выл и ревел, рвал палатки, хлопал пологом. Гора, так и не сумев остановить восходящих на подступах, бесновалась и неистовствовала.

      – Что за бардак ты устроил? – спросил здоровяка Клим, скидывая рюкзак.

      – Они еще хорошо отделались! Сперва я хотел сбросить их с горы после того, как они чуть не сбили с нее нас! – проревел Косматый, очищая «кошки».

      – Ты слишком сильно их отделал… А нам нельзя терять контроль. Это главное, – отвечал ему Клим.

      – Мне главное сейчас – поесть и выпить чаю, а потом буду отдыхать, – бурчал здоровяк.

      – Нужно срочно уходить… Немедленно… Сейчас же… – повторял Дема.

      – Как идти в такую погоду, мямля? – возражал Косматый.

      – Завтра будет окно, таким был прогноз, и мы сможем достичь седловины. А потом непогода на всей горе, и они тоже будут ждать, – успокаивал друзей Клим.

      – Дальше маршрут не проложен. Придется идти без перил. Нужно взять крючья и веревку, – хрипел Косматый.

      – Да, я знаю. Как глаза? – спросил Клим.

      – Солнце утюжило их целый день! Голова так и не прошла! Год назад мне паяли сетчатку после стычки в баре, может, в этом причина?..

      Клим кивнул и отправился в палатку к шерпам. Начинался сильный снегопад, хлопья валили сплошной белой массой, видимости не было. Проводники приходили в сознание. Клим дал им напиться, связал руки и помог забраться в спальные мешки. Завтра перед выходом он освободит их, а через день-два в лагерь поднимутся преследователи, и тогда шерпы будут спасены. Один из них в бреду повторял:

      – Большой грех… Сагарматха недовольна, зовет остаться, навсегда остаться… – и потом только стоны.

      Вернувшись к товарищам, Клим заметил, что у Демы началась лихорадка, возможно, из-за падения…

      – Что с ним? – спросил он Косматого.

      – Не знаю. Мямля сперва слонялся по палатке, точно пьяный, спотыкался, плохо отвечал. Все вспоминал того замерзшего приятеля. Тогда я сказал, что на китайской стороне его еще ждут такие же друзья, по которым теперь отмечают высоты на спуске. Потом он просто закутался в спальник и стал маяться, словно в бреду.

      – Нашел тему… Нужно вколоть ему декс и дать кислород, – сказал Клим, подходя к Деме. Тот лежал в забытьи, никак не реагируя на просьбы, язык его сильно распух, тело температурило. Клим сделал ему укол.

      – Если это отек, то его спасет только спуск. Он обречен, а кислород завтра понадобится нам самим, – ворчал здоровяк.

      – Перестань! Кислород остановит болезнь и поможет уснуть. Завтра ему станет лучше, вот увидишь, – говорил Клим, надевая на Дему кислородную маску. – А когда все это закончится, мы выберем время и вернемся сюда, чтобы дойти до вершины, до высочайшей точки Земли…

      – На этой вершине легко сгинуть! И никому не будет дела. Ты думаешь, там внизу понимают, что это значит взобраться сюда? Да никто и представить себе не