Парни из Манчестера. Пригнись, я танцую. Саммер Холланд

и сама начинает сомневаться в своих словах.

      – Представь, что мы с тобой на этом сошлись. Хорошо, – его взгляд становится жестким, – ладно, я готов смириться с мыслью, что еще минимум год не смогу поцеловать девушку, которая мне нравится. Все это время ты бы меня ждала?

      – Возможно, – совсем неуверенно бормочет Кэтрин.

      – А еще у нас с тобой есть шанс, что лечение пойдет не так, как мы хотим, правда? – Том резко срывается с места, стоит светофору загореться зеленым. – И я умру, так и не поцеловав тебя. Так и не узнав, что могло у нас быть.

      – И это было бы лучше для обоих.

      – Нет, Кейт. Я готов сделать все, чтобы мы с тобой были. Ты мне очень нравишься, и каждый раз, когда мы разговариваем, я только больше убеждаюсь в этом. Даже когда ругаемся! Но я не готов…

      Том замолкает, переключает передачу и ускоряется, хотя рынок уже совсем рядом.

      – Я не готов все время жалеть о том, что не сделал, – наконец произносит он хрипловатым голосом. – Ты можешь на меня злиться, можешь даже со мной подраться, но не говори, что мы не будем вместе.

      – Тогда перестань повторять слово «умру», – вырывается у нее. – Если хочешь, чтобы были возможны хоть какие-то «мы», прекрати даже думать о вероятной смерти.

      – Забились, – откликается он. – Больше не умираю.

      – Но для меня все происходит слишком быстро, – отвечает Кэтрин. – Мы сами еще не знаем, получится ли у нас.

      – Возможно, – кивает Том, – но не хочется терять время. Оно у меня сейчас по-другому ощущается.

      Она понимает, что он имеет в виду. С момента диагноза время всегда ускоряется: что-то внутри подгоняет успеть все сделать, а самое страшное – потерять хотя бы минуту. И Кэтрин хочется сказать ему, что это нормально. Они в разных мирах, где для него уже все давно ясно, а она так не может. Ей нужно узнать человека, по-настоящему узнать, прежде чем вообще говорить об отношениях. Том же придумал будущее для них обоих и теперь борется не только с раком, но и со всеми на свете, чтобы взять у жизни все, что раньше откладывал.

      Психология болезни, второй курс специализации, случай типичнее не бывает. Но сейчас на нее смотрят горящие глаза, в которых больше чувств, чем она когда-либо испытывала, и хочется наплевать на все знания и прыгнуть в этот водоворот.

      Том качает головой в ответ каким-то своим мыслям и паркуется.

      – Что ты хотела купить?

      – Креветки, – почему-то неловко говорит Кэтрин, – и еще осьминогов.

      – Пойдем, – Том забирает у нее цветы из рук и снова ставит их между сиденьями, – выберем вместе.

      – Что ты делаешь?

      – Ты хотела меня узнать, – напоминает он, – я, конечно, не специалист по осьминогам, вырос-то на треске и курице. Но с удовольствием прогуляюсь по рынку с тобой. Ты потом домой?

      – Д-да. Но, Том…

      – Отвезу вместе с твоими осьминогами, – он открывает ей дверь и протягивает руку, – помню, что ты злишься. Но теперь ты не мой лечащий врач, аргументов у тебя не должно остаться.

      – Ты мог помешать моей карьере.

      – Так