Ночи нет конца. Алистер Маклин

Джекстроу. – Эти «уиллиуау» быстро выдыхаются. На сей раз пурга продолжается дольше обыкновенного, но уже заметно поутихла. А завтра наступит ясная морозная погода.

      – Морозец не помешает, – одобрительно произнес юноша. И, повернувшись в мою сторону, добавил: – Старая дама снова отключилась, док.

      – Да. – Я перестал растирать руки Марии Легард и надел на них рукавицы. – Давайте взглянем на ваши лапки, мистер Зейгеро, не возражаете?

      – Для вас я Джонни, док. Теперь я чист, не забыли? – Он протянул мне свои ручищи. – Хорош видок, а?

      Видок был отнюдь не хорош. Насмотрелся я на обмороженные руки, побывав в Корее и других горячих точках, но такое зрелище видел впервые. Руки юноши были в белых и желтых пятнах, словно неживые. Вместо кожного покрова – одни волдыри. Во многих местах ткань омертвела.

      – Куда-то подевал свои рукавицы, – стал оправдываться Зейгеро. – Вернее, потерял еще миль пять назад. Сразу и не почувствовал. Наверное, оттого, что руки окоченели.

      – А сейчас что-то чувствуете? Вот здесь и вот здесь.

      Я прикоснулся к участкам, где еще не было нарушено кровообращение, и он кивнул.

      – Без рук останусь, док? Их ампутируют?

      – Нет, – энергично мотнул я головой, решив не сообщать бедняге, что часть пальцев у него омертвела.

      – А я смогу когда-нибудь выйти на ринг?

      Снова этот небрежный, полунасмешливый тон.

      – Трудно сказать. Никогда не знаешь наперед…

      – Так смогу я выйти на ринг?

      – Нет, не сможете.

      После продолжительного молчания юноша спокойно спросил:

      – Вы уверены, док? Абсолютно уверены?

      – Абсолютно уверен, Джонни. Ни один член врачебной комиссии не допустит вас к состязаниям по боксу. Иначе он попадет в черный список.

      – Ну, тогда все ясно. Фабрика пластмассовых изделий в Трентоне, что в штате Нью-Джерси, приобрела себе нового работника. Да и то сказать, занятия боксом отнимают слишком много сил. – Ни сожаления, ни безысходности не прозвучало в голосе юноши. У него, как и у меня, были другие, более неотложные проблемы. Он стал вглядываться во мрак, потом повернулся к нам с Джекстроу. – А что это творится с вашей ищейкой, Джекстроу?

      – Не знаю. Надо будет выяснить, в чем дело. – Во время нашего разговора Балто уже дважды оставлял нас, исчезая в снежной мгле, но через несколько минут возвращался. Видно, что-то его тревожило. – Скоро вернусь.

      Джекстроу поднялся и следом за лайкой скрылся за белой пеленой. Вскоре он появился вновь.

      – Пойдемте посмотрим, что я увидел, доктор Мейсон.

      В сотне ярдов от нас, недалеко от края ледниковой долины, при свете фонаря, включенного эскимосом, я заметил черное пятно, а в нескольких футах от него – пятно поменьше и почти бесцветное.

      – Масло из коробки передач или фильтра, – предположил Джекстроу и, направив луч фонаря в сторону, прибавил: – А там видны следы от гусениц.

      – Следы свежие? – поинтересовался я.

      Это можно было предположить