Сибирские хроники. Григорий Зарубин

заиндевелые двуглавые орлы на фасадах да сносно убранный снег у самых ворот.

      – Куда, барин, Ваше благородие, править-то? – окликнул кучер.

      – К управе, пожалуй…

      – — – — – — – — – — – —

      Барин, его благородие, только было ухватил одеревеневшими пальцами край двери, как она сама резко распахнулась. Здоровенный купчина с огромной чёрной бородищей в богатой собольей шубе нараспашку заслонил собой весь проём…

      – И что?! – схватил за грудки приезжего чинушу.

      – Что? – недоуменно прошептал тот.

      – Вопросы мне тут ещё задавать?! – здоровила легко швырнул с прохода незнакомца в глубокий сугроб и зашагал было дальше.

      – Ну-ка стой, мерзавец!!! – крикнул вдогонку приезжий обидчику. Чуток побарахтался, не находя твердой опоры, но кой-как вылез из сугроба.

      – Да я тебя…

      Не успел и договорить купчина, как получил хлёсткий удар кулачком прямо в нос.

      – Ах ты! – здоровила сгрёб в охапку чиновника и начал душить так, что тому стало ни охнуть, ни пошевельнуться. Кости затрещали под тонкой материей шинельки.

      Худой изогнулся из последних сил, – вдарил лбом, доломав купцу нос.

      Обильно брызгая алой кровью, купчина рухнул в сугроб. Без сил присел на снег и его «визави».

      Купец, немножко отдышавшись, отплевываясь, хотел было продолжить схватку, но решил ретироваться. Охая и ахая, громко кряхтя, влез в сани и уехал…

      – Добрый день! – через минуту выглянула осторожно из-за порожка неимоверно ушастая башка, видимо начальника местной городской управы. Низко поклонился, заискивающе, – вы к нам по делу или проездом-с?

      – Да уж, «добрый», – кивнул из сугроба приезжий, – к вам, и по делу…

      – — – — – — – — – —

      – Может, чайку-с с дальней дороги желаете откушать? – всё также слащаво вопрошал голова.

      – Пожалуй, можно… только погорячее!

      – Разрешите представиться, – вытянулся по струнке голова, – Аполлон Иванович Красиков! Да-с… Э, простите, позабыл, а ваше имя по батюшке?

      – Однако ж, у вас имя, точно, – этакое замысловатое.

      – Да-с, да-с, спасибо!

      – Ну а меня зовут, Модест Францевич Вольф! – злобно сверкая подбитым левым глазом из-под пенсне, сызнова представился гость, – коллежский секретарь, я…

      – Неужели из самого Петербурга?!

      – Угу, – сделав глоток китайского чаю, блаженно застонал секретарь, – из Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Но прошу об этом и о цели моего приезда – никому не слова! Впрочем, знаю вашего брата…

      – Очень даже, нижайше, прошу прощения! А можно ли ваши документики, так сказать, полюбопытствовать?!

      – Извольте, – Модест Францевич протянул казенное предписание, – кстати, что это за хамло мне там в дверях повстречалось?!

      – Да это наш Василий Нифонтович Кобылин. Все его знают!

      – Все всё знают, но хотелось бы уточнить!

      – Вы