Кадота: Остров отверженных. Лисавета Челищева

там и будет жаждать твоего общества. Быть может, он произведет на тебя яркое впечатление на танцполе.

      Хотя его слова были приглушены, дразнящий подтекст был безошибочно уловим.

      – Я уже нашла себе партнера по танцам, и это ты, Зор. Меня не будет интересовать никто другой, ни сейчас, ни в будущем. Скажем, даже лет через пятьдесят, когда ты станешь морщинистым, ворчливым стариком… Ой. Подожди! – мой палец ткнул его в щеку и потрепал за ухо. – Да ведь ты и так уже ворчливый! Морщины будут лишь дополнением!

      Его смешок украсил пространство.

      – Значит, я сварливый старик, а ты слишком стеснительна, чтобы начать общаться с кем-то еще?

      – Ну, Зор…

      Устало потянувшись, парень наконец-то перевернулся на спину и взглянул на меня. Заспанные глаза внимательно осмотрели мое лицо.

      – …Ладно. Ты выиграла. Мы сходим на эту твою тусовку. Но только не на всю ночь. Максимум несколько часов. Это тебя устроит, любительница вечеринок?

      – Кто бы говорил, мистер щенячьи глазки! – засмеялась я, наблюдая, как он замедленно моргает.

      Зоран на мгновение замер, а затем выдавил из себя задорную полуулыбку.

      – …Ладно! Давай уже договоримся о перемирии?… И никаких кличек. Да не будет кончины твоей от моей щекотки. Пока что, во всяком случае, – торжественно объявил он. Его черные глаза блеснули, а ямочки на щеках стали глубже.

      Мой милый Зоран, единственный в своем роде, подарок в моей судьбе.

…ЗОРАН…

      День начался вполне обыденно. Большую часть светового дня я посвятил починке проекторов в школе. Однако кульминацией моего дня были те редкие моменты, когда мне выпадала честь наблюдать за работой мастера Рахима – отца Дары. Как же мне хотелось, чтобы и он оценил мою работу когда-нибудь…

      Наступили сумерки, и я скоротал вечер, слушая бабушкины рассказы за ужином. Луны уже взошли в небе, побуждая меня подобрать наряд для той дурацкой вечеринки.

      Дара… Ее смех и искрящиеся голубые глаза. Вспоминаю наш последний разговор на сеновале снова и снова, как любимую песню. Те глупые шутки, которые я придумывал лишь потому, что они вызывали на ее лице такую прелестную улыбку.

      Когда мы расставались, ее рука оказалась в моей, как будто была создана для того, чтобы быть там. Мы были одного роста, и даже наши объятия казались такими… правильными?

      Переодевшись, направляюсь к ее дому, голова забита разными мелочами по работе.

      Постучав в дверь, я отступил в сторону, освобождая место для ее обычных задержек и прощаний с родителями.

      Уставившись вдаль, я ощущал, как секунды растягиваются в минуты.

      Мягкий голос вывел меня из задумчивости.

      – Привет.

      Я обернулся, и сердце остро кольнуло. Ее вид заставил меня застыть на месте. Я мог только пялиться, как идиот. Дыхание перехватило.

      Почему она так одета? Это синее платье… Я бесчисленное количество раз замечал подобное на других в школе, но на ней – никогда.

      "Неужели