Отцы и дети. Иван Тургенев

Базарова, облеченного в староватый фрак, рассеянного, но снисходительного взгляда вскользь, через щеку, и неясного, но приветливого мычанья, в котором только и можно было разобрать, что «я…» да «ссьма»; подал палец Ситникову и улыбнулся ему, но уже отвернув голову; даже самой Кукшиной, явившейся на бал безо всякой кринолины и в грязных перчатках, но с райскою птицею в волосах, даже Кукшиной он сказал: «Enchanté»[21]. Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из них, который прожил недель шесть в Париже, где он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi»[22] и т. п. Он произносил их в совершенстве, с настоящим парижским шиком, и в то же время говорил «si j'aurais» вместо «si j’avais»[23], «absolument»[24] в смысле «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на их языке, как ангелы, «comme des anges».

      Аркадий танцевал плохо, как мы уже знаем, а Базаров вовсе не танцевал: они оба поместились в уголке; к ним присоединился Ситников. Изобразив на лице своем презрительную насмешку и отпуская ядовитые замечания, он дерзко поглядывал кругом и, казалось, чувствовал истинное наслаждение. Вдруг лицо его изменилось, и, обернувшись к Аркадию, он, как бы с смущением, проговорил: «Одинцова приехала».

      Аркадий оглянулся и увидал женщину высокого роста в черном платье, остановившуюся в дверях залы. Она поразила его достоинством своей осанки. Обнаженные ее руки красиво лежали вдоль стройного стана; красиво падали с блестящих волос на покатые плечи легкие ветки фуксий; спокойно и умно, именно спокойно, а не задумчиво, глядели светлые глаза из-под немного нависшего белого лба, и губы улыбались едва заметною улыбкою. Какою-то ласковой и мягкой силой веяло от ее лица.

      – Вы с ней знакомы? – спросил Аркадий Ситникова.

      – Коротко. Хотите я вас представлю?

      – Пожалуй… после этой кадрили.

      Базаров также обратил внимание на Одинцову.

      – Это что за фигура? – проговорил он. – На остальных баб не похожа.

      Дождавшись конца кадрили, Ситников подвел Аркадия к Одинцовой; но едва ли он был коротко с ней знаком: и сам он запутался в речах своих, и она глядела на него с некоторым изумлением. Однако лицо ее приняло радушное выражение, когда она услышала фамилию Аркадия. Она спросила его, не сын ли он Николая Петровича.

      – Точно так.

      – Я видела вашего батюшку два раза и много слышала о нем, – продолжала она, – я очень рада с вами познакомиться.

      В это мгновение подлетел к ней какой-то адъютант и пригласил ее на кадриль. Она согласилась.

      – Вы разве танцуете? – почтительно спросил Аркадий.

      – Танцую. А вы почему думаете, что я не танцую? Или я вам кажусь слишком стара?

      – Помилуйте, как можно… Но в таком случае позвольте мне пригласить вас на мазурку.

      Одинцова снисходительно

21

«Очарован» (фр.).

22

«Зют», «Черт возьми», «Пст, пст, моя крошка» (фр.).

23

Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б имел» (фр.).

24

«Безусловно» (фр.).