Сороковник. Книга 2. Вероника Горбачева

на это обстоятельство. Или у паладинов не принято настаивать на соблюдении субординации? Или он делает мне скидку, как всё-таки даме?

      – Сэр Джон, – зову, уже пристроившись кровати, шёпотом. – Вы не спите?

      – Я вас слушаю, дорогая, – непринуждённо отзывается он со своего жёсткого ложа. – Вас что-то интересует?

      – Э-э… да. Скажите, какая у меня аура? Я не могу сама её разглядеть.

      – Это естественно, вы же ещё новичок. У вас прелестное изумрудное сияние, во всяком случае, я вижу его именно таким. Вы словно заключены в драгоценный камень, причём со множеством граней. И грани эти не все одинаковы. Некоторые отсвечивают огнём, особенно на уровне рук и корпуса, и я идентифицирую их как часть дара от одного из Наставников, Воина, скорее всего. Но их немного, на один-два боевых навыка, не больше. Он либо не успел, либо не захотел продолжить обучение. Так?

      Я молчу.

      – Далее. Куда большая россыпь, и мне она, как вы понимаете, весьма импонирует, это наша паладиновская цветовая гамма, от золотисто-голубого до ультрамаринового оттенка. Ваш второй Наставник, по-видимому, учитывая, что боевые навыки вам уже прививаются, пошёл по другому пути и ставил вам, в основном, способности к защите и целительству. Некоторые из них ещё в латентном состоянии, им для активации требуется более высокий уровень. Думаю, после прохождения третьего квеста они начнут действовать, и основной пик их развития придётся на Финал. Дорогая, ничего личного, но мне кажется, второй ваш Наставник был либо дальновиднее, либо ответственнее первого. Так?

      Не сдержавшись, вздыхаю.

      – Не совсем. Васюта – это первый – вообще не хотел отпускать меня в Сороковник. Я это только теперь понимаю. Он начал меня обучать, поскольку обещал, но потом передумал. Почему-то многим я кажусь беззащитной и… и лапушкой, – добавляю я сердито. – Я же не виновата, что так миролюбиво выгляжу.

      Откидываю одеяло и сажусь.

      – Ведь как-то я дожила до своих лет совершенно самостоятельно! И по жизни я иду сама, без чужих подсказок. Понимаете, сэр Джон, я иногда устаю быть сильной, хочется быть просто женщиной, но когда начинаешь ею быть – тебя почему-то воспринимают, как совершенно беспомощную и ни на что не способную. Почему?

      Он тоже усаживается. Глаза в темноте поблёскивают, седина мерцает снегом.

      – Понимаю. Но дело не только в вашем желании временно сбросить груз забот. У вас, леди, как у многих женщин, есть способность подстроиться под мужчину, который вам нравится, просто для того, чтобы сделать ему приятное, соответствовать его ожиданиям. И ради этого вы временно становитесь такой, каким вас хочет видеть ваш любимый. Так.

      Он даже не спрашивает, он констатирует.

      – Ну да, – уныло отвечаю. – Может, у него идеал женщины – именно такая вот лапушка. Хозяйственная, заботливая, домоседка. А мне… если бы вы знали, как надоели кастрюли, уборки, стирки и прочая домашняя дребедень! Просто не на кого спихнуть. А когда попала сюда, поняла, что выбора-то у меня нет. Кому какое дело до