Переменная звезда. Ольга Суханова

имя, Алексей не сдержал кривую усмешку. Или не счел нужным сдерживать: Тониного брата он еще пятнадцать лет назад, с самого момента знакомства, считал ленивым никчемным оболтусом и не скрывал этого. И был совершенно прав.

      Тон у Эдика был подозрительно веселый и расслабленный.

      – Тонька, не переживай, все решилось!

      – Каким образом, интересно? – спросила она, стараясь, чтобы голос казался ледяным.

      Брат замялся.

      – Эд?

      – Короче, это не я, тут выяснилось. У меня все сухо, а это общий стояк в подъезде рванул.

      – А сразу проверить нельзя было? Эдик, ты меня…

      Тоня не стала дожидаться ответа, оборвала разговор и смущенно подняла взгляд.

      – Простите.

      Оба Воронцова вежливо промолчали. Она повернулась к ювелиру.

      – Григорий Николаевич, мне очень неловко, что я вас побеспокоила… Но у меня, кажется, теперь нет никаких причин продавать серьги. Спасибо большое.

      – Но кофе-то вы допьете, надеюсь?

      – С удовольствием. Простите. И… могу я спросить?.. Вы, получается, что-то знаете про них? – она кивком указала на сверкающие в футляре камни.

      Старший Воронцов перевел взгляд с гостьи на племянника.

      – Как я понимаю, время у нас есть? Впереди выходные и на работу никому рано не вставать, ты остаешься на ночь, а Тонечка на своей машине и к расписанию транспорта не привязана?

      Алексей кивнул, Тоня тоже осторожно качнула головой, соглашаясь. Григорий Николаевич снова надел очки и придвинул поближе раскрытый бархатный футляр.

      – Леша, хоть и далек от этого, знает, что область моих интересов – русское ювелирное искусство девятнадцатого века. Это сейчас у нас и интернет, и поисковики, а раньше-то ничего подобного не было. Вы оба, наверное, и не представляете, как это – нет интернета.

      – Очень даже представляю, – улыбнулась Тоня. – В детстве-то не было. Я помню.

      – В то время любая работа, любой подбор данных – это был поход в библиотеку. И поиск книг в каталоге. Не кликом мышки, а перерыванием кучи карточек. Еще и далеко не все выдавали на руки, часто только в читальном зале можно было посмотреть. Как бы вам объяснить…

      Тоня снова улыбнулась, уже чуть смелее:

      – Не надо объяснять, я же в библиотеке работаю.

      – Правда? Да, вы всегда были книжной барышней. Ну, тогда поймете, – Григорий Николаевич потянулся к стоявшей на столе гейзерной кофеварке и вылил в свою чашечку остатки остывшего кофе. – Я готовил материал для «Русского ювелира», он тогда только-только начал издаваться. Может, пара номеров успела выйти, не помню. Мне заказали большую статью об искусстве Восточной Сибири. В девятнадцатом веке столицей ювелирного дела за Уралом был Иркутск, там были целые семьи мастеров – работали с церковной утварью, делали оклады для икон. В поисках материала для статьи я отправился туда – порыться в библиотеках, в архивах, поработать в краеведческом и в художественном музее.

      – Прямо в Иркутск? – удивилась Тоня.

      – Да. Журнал оплатил эту поездку, и статья, без ложной скромности