Йага. Екатерина Гейзерих

мне мёртвую воду хлебать да про девок своих трепался! – процедила Яга сквозь зубы и отвернулась.

      – А Ягу нашу-то и не приметил, – вставил Баюн. Яга смерила его гневным взглядом, и кот съежился, стараясь слиться с тенью.

      – Больно надо. Только время моё потратил.

      Яга высоко вздернула подбородок да так и сидела – королева мёртвых, не меньше. Её седые волосы, как молочные реки с прожилками углём, разметались по плечам и спадали к полу, но больше не сливались с ним. Яга познала предел своих сил, и впервые за тысячи лет она почувствовала себя… Старой. Именно старость приносила ей ныне невыносимую боль. Когда знаешь, что в любой момент можешь перевоплотиться, первые седины, морщины и рыхлость тела вызывают лишь смех. Но без этой способности старость внезапно стала пугающей реальностью.

      Темнота плотной пеленой окутала избу. Старуха встала и начала медленно ковылять по комнате. От печи к окну, от окна к столу – лишь бы не встретиться взглядом с зеркалом. Казалось, даже сквозь платок оно будет насмехаться над ней, напоминая о былой красоте, ныне затмённой морщинами. Печь погасла. В полумраке тонкой свечи, мерцающей на столе, отражались глаза, полные вековой мудрости и усталости.

      – Ладно, – наконец Яга нарушила тишину.

      Василиса тут же воспрянула:

      – Что? Что ты решила?

      – Пока силы не верну, оставайся, – голос старухи звучал мягче, но всё ещё резко, – Готовишь ты ладно. Метлу в руки взяла. И выпустить тебя из мира мёртвых пока не смогу. А когда смогу – тогда и решим.

      Вася, обрадовавшись, захлопала в ладоши и кинулась обнимать и целовать бабу Ягу. Вся изба вдруг загремела от радости – прыгали по столу ложки с вилками, и даже огонь в печи вспыхнул вновь. Так старая избушка радовалась, что Василиса остается с ними. Уж больно любят русские избы чистоту да запахи каши.

      – Но и научить тебя без сил не смогу, – пыталась вывернуться из объятий баба Яга, – Так что придётся поработать руками. Йорик!

      Тишина стала Яге ответом. Привычного Йорика и след простыл.

      – Ах, Кащей тебя побери! – ворчливо прошептала Яга. Она внезапно вспомнила что-то важное и скрылась в соседней комнате. Слышно было, как она разгребает. Из-за двери неслось её приглушённое ворчание: «Чтоб силы вернуть, это мне нужно тысячу мухоморов съесть да ещё к Кощею сходить… Но лучше уж мухоморы».

      – А что не так с Кощеем? – спросила Василиса у Баюна. Тот лишь закатил глаза и вновь уставился на грозу, что уже подходила к концу. Небо прояснилось. Утро в царстве мёртвых вновь стало похоже на утро, хотя Василиса до сих пор не могла понять, как работает время суток и солнце под землей. Бодрая Яга появилась в дверном проёме, держа в руках серп и плетёную корзину.

      – Судьба убережёт – не узнаешь. За мной!, – приказала она и направилась к выходу.

      – Она не расскажет, в чем дело? – вновь обратилась Вася к коту.

      – Тысяча мухоморов, Василиса. Будет вкусный ужин!, – то ли в шутку, то ли всерьез промурчал Баюн. Он вытянул спину, распушил хвост и деловито засеменил следом за старухой. Той уже и след простыл