Двойная ловушка. Яир Лапид

расследование этого дела полиции, либо забыть о нем. Я заниматься этим не могу. Да и Бней-Брак слегка за пределами ареала моего обитания.

      – Я все тебе там покажу.

      – Нет. Ты останешься здесь, пока не успокоишься и не поймешь, что ты хочешь со всем этим делать. Мне надо уйти. Когда вернусь, поговорим.

      – Решать, что делать, должен мой отец.

      – Как скажешь. Мне ты кажешься достаточно взрослой, чтобы самой принимать решения.

      – Ты не понимаешь.

      – Ясное дело. Я не понимаю даже, чего именно я не понимаю.

      Она сжимала в руках пустой стакан и внимательно его разглядывала, словно борясь с собой. Наконец она глубоко вздохнула и подняла на меня глаза. Когда она заговорила, у меня возникло впечатление, что она зачитывает давно заученный наизусть текст.

      – Я уже сказала тебе, что меня зовут Рахиль Штампфер. – Снова тот же торжественный тон. – Я – дочь раввина Аарона Штампфера, главы объединения литских хасидов в Бней-Браке. Аарон Штампфер – племянник бывшего главы двора[1].

      – И что это значит?

      – Ты действительно не понимаешь. Это значит, что он очень важная персона, и сейчас меня ищет весь Бней-Брак.

      – Ты хочешь, чтобы я отвез тебя туда?

      – Нет.

      Она произнесла это слово резко, как будто выплюнула. Но тут же опомнилась и молча уставилась на меня.

      – Дай-ка попробую угадать. Ты хочешь, чтобы я поехал в Бней-Брак и побеседовал с ним.

      – Да. Пожалуйста.

      Я поднялся. Ничего другого мне в голову тоже не пришло.

      – Ладно. Но ты останешься здесь. На звонки не отвечаешь. Дверь никому не открываешь. После того как я поговорю с твоим отцом, он может послать сюда за тобой целую роту религиозных ребят. А мне они здесь не нужны.

      – Когда ты вернешься?

      – Вечером.

      До встречи с госпожой Таль у меня оставалось еще два часа. В сероватом утреннем свете город выглядел значительно более вменяемым. Два пожилых соседа со второго этажа, как всегда, возились в нашем палисаднике и между делом сплетничали.

      – Ну, Джош, – дружески окликнул меня один из них. – Мы слышали у тебя в квартире женский голос. Нашел себе новую девушку?

      – Ничего серьезного.

      – Почему это? Сейчас несерьезно, а потом, глядишь, и серьезно. Будь как мы. Тридцать лет вместе, и ни одной ссоры.

      Я поехал в забегаловку Мордехая и Рути на улице Шенкин, намереваясь перехватить тост с сыром и помидорами. Два старых репортера из газеты «Давар», которые пили у стойки кофе, узнали меня.

      – Глянь-ка, никак это Ширман! Как дела?

      – Все в порядке, – ответил я, доел свой тост, допил холодное какао и вышел.

      Машину я оставил на улице Джордж Элиот, маленькой и ухоженной. На ней даже садики возле домов были чуть больше обычных и выглядели так, как будто их высаживали строго по плану, чтобы добиться гармоничной цветовой гаммы. Еще издалека я увидел, что над моей «Капри» кто-то поработал. Крышка капота была поднята и чуть покачивалась в воздухе. Кто-то выдернул провода из свечей зажигания и положил их на карбюратор. У меня ушло минут пятнадцать

1

Двор (хасидский двор) – группа хасидов – последователей определенного раввина. Свое название двор получал от местечка, в котором проживал раввин – основатель двора. Например, Литский двор происходит от вымышленного автором местечка Литск. – Здесь и далее – прим. пер.