Царь девяти драконов. Павел Сергеевич Марков

прошептал Каран, наконец отцепляясь от набедренной повязки охотника.

      – Что? – тот опустил взор на паренька.

      – Старосту тут называют цзы, – голос мальчика окреп.

      Шанкар потрепал его по голове:

      – Верно. Снова познаешь мир?

      Каран натянуто улыбнулся:

      – Пытаюсь, – а затем взглянул на Абхе, – давай останемся. Если не понравится, уйдем. Но нам и правда надо отдохнуть.

      Девушка шумно вздохнула:

      – Ладно-ладно, но я вас предупреждала.

      Шанкар ободряюще улыбнулся:

      – Все будет хорошо.

      – Да-да, конечно.

      В последней фразе Абхе сквозило явное недоверие, но Шанкар постарался не обращать на него внимания.

      Они стали неспешно продвигаться вперед. Ноги в полуразвалившейся обуви шаркали по грунтовой земле, поднимая в воздух клочки пыли. Хижины, стоявшие по левую сторону, пребывали в полной тишине. Их задние стены подходили едва ли не вплотную к краю холма. За хибарами же через дорогу виднелись небольшие возделанные участки, поросшие бобами и фасолью. Из окон некоторых домов валил густой дым. Увидев его, Абхе и Шанкар молча переглянулись. Только сейчас они заметили, что в крышах местных хижин нет вытяжки.

      – Богиня-мать, да это же дикость, – прошептала девушка, прислушиваясь к звукам перестановки посуды.

      – Мда, – поддакнул охотник, – вправду странно.

      – В здешних домах дышать же нечем! Слишком много странного, не находишь?

      – Мы же договорились…

      – Договорились-договорились, – пробурчала Абхе.

      Она никогда не отличалась покладистым нравом. Шанкар вспомнил, как пытался отобрать у нее собственный кинжал во время битвы и про себя усмехнулся. Да, с дочерью старосты шутки плохи, особенно когда та не в духе. Сейчас же Абхе и вовсе была раздражена от усталости.

      Кудахтанье кур и визг свиней стали отчетливей, однако животные пока на глаза не попадались. Видимо, их держали в западной части деревни, чтобы те ненароком не забрели в хозяйские огороды да не разворотили все бобы.

      Людей, на удивление, тоже не было видно, если не считать звуков возни на кухне, доносившихся из некоторых домов.

      – В поле, наверное, – озвучил за всех догадку Шанкар.

      – Угум, – угрюмо молвила Абхе, – сажают сорняки в грязь.

      – Рис.

      – О, Богиня-мать, да все равно.

      – Шанди.

      Девушка закатила глаза и уже хотела взорваться гневной тирадой, однако охотник прервал ее:

      – Мы на чужой земле, в чужом селении. Давай уважать их обычаи, если хотим здесь задержаться.

      – А, может, я не хочу здесь задерживаться?!

      – Тихо!

      – Не ори на меня! – огрызнулась Абхе, однако тон сбавила. – Прости. Я просто… мне не нравится здесь и… – она вздохнула, – я устала.

      Шанкар улыбнулся:

      – Ничего. Я тоже. Но мы уже здесь. Глупо будет уходить, не поговорив с… э… цзы.

      – Да, – она натянуто улыбнулась в ответ, – ты прав, наверное.

      Дорога продолжала уходить дальше на запад и шла через деревню.