Семь раз за тридцать дней. Анастасия Ягужинская

улыбаясь, соглашаюсь я. – Юный декоратор – легкая добыча для матерого манекена. Некому его защитить, кроме меня, – я уже откладываю кофе и тщательно вытираю руки.

      А манекен настойчиво неустойчив, падает и падает! И совсем не одет: галстук не завязан, брюки расстегнуты, рубашка задралась, пиджак сваливается – критический момент! Надо что-то решать!

      И парень сдается. Он обреченно несет его в примерочную!

      Ну, просто неприлично для такого солидного отдела, как у нас, вот так, прямо с утра, у всех на виду!

      Смеемся в голос. Отворачиваемся, чтоб декоратор не увидел. Но ему не до нас, еще минута и все будет кончено: и он падет, и дорогая одежда пропадет.

      – Мне неудобно, – скромно отворачивается Лена.

      – Да и ему неудобно, манекен-то тяжелый, – я преодолеваю смех и ухожу спасать и мальчика, и дорогой пиджак.

      – Мы тут лишние. Нам лучше уйти, – Ленка продолжает ухихикиваться.

      – Вам лучше работать. Вы даже манекену не нужны, – жестко обрывает ее хихиканья строгий мужской голос.

      Лена чуть не подавилась: какие злые слова! И как некстати, как не вовремя: в руках еда, в разговорах шалости!

      А какие несправедливые, как это она не нужна даже манекену?

      Сразу засунув пирожки подальше, осторожно поднимается из-под прилавка и недоумевает: это кто тут говорит так обидно для девушки? А? Посмотрим, холодный взгляд, презрительно опущены уголки губ.

      «Ах, ты презираешь нас, продавщиц?!» – Лена уже определилась, кто он: он просто какой-то незваный злой енот! Ха! Она, конечно, ответит, терпеть такое нельзя!

      Лена знает, что делать, встает в стойку горделивого превосходства: надменный изгиб бровей, прицельно направляет на него ледяной блеск отчужденного оценивающего взгляда. И знает, что сказать:

      – Вам-то, конечно, виднее, кто нужен манекенам. Вы, сразу видно, в них-то только и разбираетесь. Вы за манекеном? – понимающе щурит глаза. И уже потише, как постоянному клиенту, – вам какой сегодня? Может вот этот? Или этот? Отличный парень, 48 размер!

      И еще тише, как что-то уже совсем неприличное:

      – Или вы именно того присмотрели? – кивает в сторону примерочной. – Он еще занят. Подождете?

      Очень ехидно получилось и слишком остро для отношений продавщица-покупатель. Но этот покупатель не прав, так что нормально!

      Я вижу их. Это молодой мужчина, интересный, не старше 35. Из всей его одежды только очки, пожалуй, не портят его, дорогие очки, видно. Не такой уж он енот. Совсем даже не енот. Среднего роста, хорошая мужская фигура, крепкий.

      Пристально и зло смотрит на нее, взгляда не отводит. Он явно не ожидал такого отпора; видно, что с ним так не разговаривают:

      – Мне – не манекен. Мне – чистую рубашку. Вы ошиблись. – Он говорит все медленно, и любому понятно, это угроза!

      «Сдержи смех, Ленка, иначе он тебя стукнет. Я сейчас успокою манекен и приду к тебе на помощь», – посылаю я ей мысленный импульс.

      Но разве можно остановить Лену какими-то