Грибники 1,5. Вложенное пространство. Вера Флёрова

с красными прожилками. Один такой гриб, то бишь плодовое тело, Сегман подарил дочери своего садовника, которую звали Дженни. Дженни умирала от чахотки. Красивый грибочек, приятный на ощупь – высохший, он как пенопласт – стал ее любимой игрушкой, а позже она проколола в нем дырочку и стала носить на шее. Через три недели врачи заметили явное улучшение в состоянии Дженни, а еще через какое-то время Аллан дал ей второй гриб, затем третий. Через год Дженни была здорова. Аллан неоднократно пробовал эффект собранных им грибов на больных людях, пока грибы не кончились. Он сделал доклад в научном сообществе, но его подняли на смех. Тогда он опубликовал свои исследования о грибе, книга называлась «О необыкновенных целебных свойствах гриба Threaderis segmani». Она тут же стала библиографической редкостью. По завершении работы над книгой Аллан пропал где-то в России. Говорили, что его ликвидировали английские или наши спецслужбы, но есть и другие сведения о его судьбе.

      Далее, в 1977 году некто Валентин Клемански, богатый коллекционер, нашел книгу о тридерисе в букинистической лавке в Турции. У него было достаточно денег, чтобы сначала снарядить сюда экспедицию, затем провести самостоятельные исследования, а после прикупить перспективную долину с ее бывшей зоной и заброшенной военной частью, чтобы собирать тридерисы и торговать ими. На его внучке Августине я, собственно, был женат.

      Эйзен набрал воздуха, посмотрел себе под ноги и продолжил:

      – В том лесу, где растут тридерисы Сегмана, водятся некие белые существа грибной же природы, которых называют сторнами. В них не верил сам Аллан Сегман, но, по некоторым данным, он либо погиб из-за них, либо сам стал одним из них. Они убивают людей, растворяя их ферментами и поглощая. Августина исследовала их и делала фотографии. Скорее всего, сторны ее и убили, потому что как-то раз она пошла в лес, осталась там на ночь и не вернулась. Я в это время был в Москве и не видел ее почти месяц, поэтому подробностей не знаю. Вот, собственно, все, – Эйзен развел руками. – Мы защищаемся от сторнов металлическими клетками или длинными клинками. Многие рейдеры – грибники – ходят со шпагами или длинными хлыстами из металлических тросов. Правда, убить таким образом сторна еще никому не удавалось, а вот люди гибли. Каждый год мы теряем двух-трех человек. В контракте это оговаривается.

      Короткая лекция вызвала у самого Эйзена столько переживаний, что он охрип.

      Джафар же лежал на кровати, закинув руки за голову, и думал.

      – Тридерисы пробовали выращивать в культуре? – спросил он.

      – Не растут, – вздохнул Эйзен. – И в других лесах не растут. Только здесь, в радиусе примерно 30 км от долины. Возможно, от Ворот.

      Джафар перевернулся.

      – Если я возьму клетку и пойду ночью в лес, я увижу сторнов?

      Эйзен посмотрел на него с таким страданием во взгляде, что Джафар устыдился своего троллинга.

      – Бери хорошую клетку. Думаю, это больно, – сказал герцог. – Когда тебя растворяют.

      Джафар сел обратно на кровать,