Темные проемы. Тайные дела. Роберт Эйкман

дав ему даже задуматься. Ничего не оставалось делать, как припустить следом. Джеральд лишь надеялся, что его в этот момент никто не видит.

      Фрина резко затормозила посреди улицы и протянула к нему руки. Ее макушка едва доставала до его подбородка. Он понимал, что она молчаливо успокаивает его, дает понять: в его летах неспособность за ней угнаться – ничуть не повод для расстройства.

      – Правда, красивое?

      – Ты про море?

      Стояла безлунная ночь, и мало что просматривалось там, в конце улицы.

      – Не только.

      – Все, кроме моря. Его-то как раз не видно.

      – Зато я его чую. Пахнет морем.

      – А я вот ничего такого не улавливаю.

      Фрина ослабила хватку на нем и склонила голову, прислушиваясь.

      – Колокола звонят так громко, как будто тут у них две церкви.

      – Думаю, даже больше. В таких старинных городках – всегда по несколько приходов.

      Внезапно его поразило значение своих слов в связи с тем, что она сказала. Он ушел в себя, напряженно прислушиваясь.

      – О да, – восторженно протянула Фрина. – Где-то здесь еще один храм.

      – Да как такое возможно? Не будут же два устраивать тренировку в одну ночь!

      – Говорю тебе, так и есть. Левым ухом я слышу звон одних колоколов, а правым – других.

      На улице им так никто и не повстречался. Рассеянный свет газовых фонарей падал на мощеный променад, небольшой, но явно часто посещаемый.

      – Похоже, все население города практикуется, – заметил Джеральд, и ощутил дискомфорт от собственных слов.

      – Рада за них. – Фрина взяла мужа за руку. – Пошли на пляж, поищем море там.

      Они прошли по каменным ступеням, явно познавшим на себе и ласку, и гнев моря. Пляж казался таким же каменистым, как и променад, только мостившие камни здесь были грубее и торчали острыми гранями кверху.

      – Пойдем прямо – скомандовала Фрина. – Пока не найдем море, не остановимся.

      Если бы Джеральд был предоставлен самому себе, он был бы менее воодушевленно настроен. Камни казались очень большими и скользкими, и глаза, казалось, не привыкли к темноте.

      – Кстати, Фрина, – окрикнул он, – ты была права насчет запаха!

      – Да, Джеральд, море пахнет вот так.

      – Охотно верю, дорогая. – Но он был уверен, что так пахнут гниющие водоросли – и именно из-за них камни под ногами так скользили. С такой интенсивной йодной вонью его обонянию еще не приходилось сталкиваться. Энергии на размышления у него почти не оставалось, и продвигаться рука об руку с ней ему оказалось не по плечу. Они лишь изредка перекидывались словом, и после весьма продолжительной паузы Фрина спросила – полным удивления голосом:

      – И где же оно, Джеральд? Что это за морской порт… без моря?

      Она продолжила идти вперед, но Джеральд остановился и оглянулся. Он подумал, что расстояние, которое они преодолели, слишком велико, но был поражен, увидев, до чего оно велико. Темнота, несомненно, сбивала с толку, но огни набережной показались ему до ужаса далекими, отодвинувшимися к самому горизонту. В его глазах все еще отражались