Темные проемы. Тайные дела. Роберт Эйкман

комендант.

      – Этот перезвон, он ведь… не всегда?..

      – Конечно нет. Всего раз в год.

      – Почему нас не предупредили заранее?

      – Обычно они не принимают бронь на этот день. Не имеют права. Когда заправлял Дон Паско, он за этим зорко следил.

      – Вероятно, его супруга пожелала не упускать клиентов.

      – Женщине нельзя доверять решение таких вопросов.

      – Разве была альтернатива?

      – В глубине души женщины всегда остаются порождениями тьмы. – Серьезный тон и горечь в голосе коменданта слегка обескуражили Джеральда.

      – Моя жена не возражает против колоколов, – сказал он через мгновение. – Шутка ли, они ей даже нравятся. Не думаю, что это делает ее…

      Комендант повернулся и уставился на него.

      – Увезите ее отсюда, – перебил он ее тоном, не терпящим возражений, как если бы взрослый приказывал неразумному ребенку.

      – Мы и так съедем через денек-другой, – как можно миролюбивее ответил Джеральд. – Увы, Холихэвен нас совсем не радует.

      – Уезжайте сейчас. Пока еще не поздно. Живо!

      Стальная уверенность в голосе Шоткрофта не могла не тревожить. Джеральд волей-неволей задумался над возможностью. Пустой вестибюль с его депрессивным декором и безликой мебелью вдруг показался ему поистине враждебной средой.

      – Вряд ли они будут упражняться всю ночь напролет, – робко заметил он, но на этот раз его голос прозвучал приглушенно от страха.

      – Упражняться? – От этого слова из уст коменданта повеяло ощутимым – особенно в этом пропаренном помещении – холодком. Они, по-вашему, упражняются?

      – А что же еще?

      – Они будят мертвых.

      Дребезг ветра в дымоходе на мгновение привлек внимание к уже вовсю ревущему огню. Джеральд сильно побледнел.

      – Это ведь фигура речи? – спросил он еле слышно.

      – Где угодно, но не в Холихэвене. – Шоткрофт вновь обратил взгляд к огню.

      Джеральд посмотрел на Фрину. Она дышала уже не так тяжело. Его голос упал до шепота.

      – Что у вас тут происходит?

      Комендант ответил – тихо, в тон ему:

      – Никто не знает, сколько времени они будут звонить. Каждый год – по-разному. Не знаю, почему так. До полуночи ничего не случится. Может, и чуть позже. Но потом… потом мертвые восстанут. Сперва – один-другой, но некоторое время спустя – все, все они. Видели же, сегодня даже море отхлынуло от берегов. В городках вроде нашего каждый год тонет несколько забулдыг. В этом году мы, можно сказать, побили рекорд. Но утопленники – это малая часть нашей проблемы с мертвецами. Больше всего их лезет не из воды, а из-под земли. И, поверьте, это вовсе не прекрасное зрелище.

      – И зачем они… вылезают? Куда идут?

      – Думаете, я отслеживал? Вот уж нет. Я пока что в уме не повредился.

      В глазах коменданта отражалось красное пламя. Повисла долгая пауза.

      – Я не верю в воскрешение, – наконец нарушил молчание Джеральд. С каждым часом колокола звонили все неистовее и громче. – Во всяком случае, в воскрешение тела.

      – А