Бессрочная осень. Владимир Павлович Винник

Она помахала ручкой.

      Случилось с ним что-то совершенно необыкновенное. Приехав домой он был опьянён воспоминаниями о ней – о той нарядной, красивой, легкой в белом почти воздушном платьице и шляпке, которая с таким радостно-трепетным холодком вошла в его душу. Как никто в доме, он ждал следующего утра. И так и не решив для себя, о чем будет завтра говорить с ней, уморенный думами, уснул.

      Утром проснулся, когда все взрослые уже были на ногах и позавтракали. Его пригласила и покормила бабушка. Затем на улице во дворе он чуть ли ни час мылся, чистил свои ботинки, наряжался, попросив у бабушки утюг. Когда почти в то же время, что и вчера, они с мамой сошли с трамвая и направились в сторону речки, он почувствовал, как у него леденеют руки и очень пылает душа от того, что скоро увидит ее. Мама зашла в Ателье, предупредив его быть осторожным у речки…

      Она была уже на берегу. Он быстро спустился вниз, подбежал к ней, и стоял в растерянности, даже не сказав; « Здравствуй.»

      Она подала свою беленькую маленькую ручку и с любопытством взглянула на него. Он почувствовал в себе что-особенное и в то же время ужасное, что не мог вымолвить ни слова. Впервые в жизни к нему пришла влюбленность, и он вообразил себе, что она тоже влюблена в него.

      – А ты когда приедешь следующий раз?

      – Не знаю. Мы живем в деревне.

      – В деревне! – удивилась она.

      Помолчав немного, он заметил, как она быстро переменилась в лице, видимо, предчувствуя расставание, может быть, навсегда.

      – Пойдем, я покажу тебе наш дворик, – предложила она.

      Они выбрались наверх и, не разнимая рук, зашагали к ее дому…. Постояв у арки, ведущей во двор, они потихонечку пошли обратно.

      – Я как буду приезжать в город, когда буду уже взрослый, обязательно буду приходить сюда, ты так и знай.

      Он стал рассказывать про деревню, где сразу за их усадьбой начинаются луга и нет никаких преград и границ – только поле и небо. А она все дивилась и никак не могла представить себе то, о чем он так увлекательно, с любовью к своему краю рассказывал. От его рассказов ее душа была в непрестанном напряжении и удивлении, а он все рассуждал уже с задатками видения своего будущего.

      Подшучивая, говорил: «Подрасту, выучусь на инженера, буду работать, построю домик, женюсь.» Она вдруг, наверно, почувствовала весь ужас и всю низость подобного будущего, что даже нервно отдернула свою руку от него. Вся казавшаяся ей эта низость никак не шла к ее неземным воспалившимся чувствам к нему. Дальше они до самого «Ателье» шли молча, каждый думал о своем. Но то, что у них появились чувства друг к другу, даже некая привязанность, это было очевидно. В тот день, когда они расстались и Володя уехал домой, – они еще не знали, что расстались навсегда….

      Уже поздней осенью то ли от переживания от случившегося, вызванного их расставанием, то ли в силу еще каких-либо обстоятельств, но он первый раз заболел тяжелой болезнью – свинкой. Почувствовал в себе ослабление всех своих телесных сил – не было никакого желания жить как раньше жил, и даже к ней, так тронувшей его душу, у него не было желания любить. Но когда стал оправляться от