Бессрочная осень. Владимир Павлович Винник

поплыла, сделав небольшой круг. Ее мокрое кофейного цвета тело блистало в утренних лучах и на редкость было прекрасно в своих формах. Выйдя из воды, я обычно, обтеревшись, сразу же уходил, но на этот раз поднялся на волнорез, присев, все больше тревожился видом ее великолепного загорелого тела, искоса поглядывая, пока она стояла, поправляя волосы.

      Затем приподнялся, она повернула голову в мою сторону и вопросительно уставилась на меня, вроде как удивилась моему присутствию. Она навзничь легла на расстеленное одеяльце и прикрыла лицо белой шляпой с большими полями.

      «С чего бы это? – вроде не время для загара», – подумал я и сошел с волнореза. Прихватив свой пакет с одеждой, направился к ней, не думая о дерзости своего поступка…

      – Простите, – сказал сдержанно, не зная с чего начать разговор, – вы приходите купаться утром всегда так рано, когда нет практически солнца, а на вас такой великолепный загар.

      – Спасибо! Шпионите за мной? – дала понять, что и раньше замечала меня. – Бываю дважды утром и ближе к двум пополудни, когда солнце, не так сильно печет, равнодушно, не глядя на меня, ответила она.

      – Да-да, я тоже не люблю, да и по правде сказать, ненавижу ни жару, ни море. Зачем только поехал? А еще быть здесь целую неделю, хотя порядком все надоело – тянет домой.

      – Домой всегда тянет, – безразлично отозвалась она. Я присел рядом.

      – А вы, простите, откуда?

      – Из Владика-Владивостока, – поправила себя, – педагог, – упредила следующий вопрос.

      – А-а, понятно, школьный учитель, значит.

      – Нет, на кафедре в институте.

      – Боже мой, с моря да через тысячи верст опять к морю. Ладно, я из степи.

      – Вы не понимаете, – раздраженно прервала она, – у нас другое море….

      – А вы сами-то откуда, – уже сдержанно спросила она после небольшой паузы.

      – Сибиряк из Омска, инженер и еще пишу понемногу, – посмотрел на нее, – меня Владимиром зовут.

      – Очень приятно, Марина!

      – Уже шестого числа улетаю, – зачем-то сказал я.

      – А я третьего.

      – Выходит, еще раньше, странно!

      – Что странного?

      – Да прибыли, наверное, почти одновременно, а познакомились только сейчас, перед самым отъездом. Грустно.

      – Ну, мы не настолько знакомы, чтобы впадать в грусть.

      – Так в чем же дело? – вырвалось у меня. Она, наконец, приподняла закрывавшую ей лицо шляпку и искоса молча оценивающе посмотрела на меня, как будто хотела убедиться, достоин ли я ее. У нее было красивое с правильными чертами лицо.

      – Времени осталось мало, – глядя на нее, продолжил я, когда она опять прикрыла лицо.

      – Да, времени мало. Так что если хотите меня соблазнить, соблазняйте.

      – Вы серьезно? – удивился я.

      – Серьезней некуда… Мы ведь взрослые люди, и не к чему здесь лишние обхождения. Сами говорите, время мало.

      Я промолчал, от неожиданного поворота событий мое сердце нежно сжалось,