Созвездие жадных псов. Дарья Донцова

же это желтый, это самый настоящий оранжевый.

      – Подумаешь, – фыркнул мальчишка, – ведь не зеленый же! А так один шут, желтый или оранжевый.

      – Одевайся, – предложила я Ребекке, протягивая юбку и рубашку.

      – Зачем?

      – Давай, давай.

      Бекки моментально сбросила светлые брюки и розовенькую маечку. Белье у нее оказалось первосортное и страшно дорогое, а фигура изумительная, без всяких складок, валиков жира и отвислой груди. Да, с таким телом и я бы моментально обнажилась в любой компании. Впрочем, Ребекка актриса, а они привыкли переодеваться на глазах у посторонних.

      – Ну, – спросила Бекки, влезая в юбку, – ну, смотри, это я была?

      Кирюшка отошел в сторону.

      – Футболка не такая!

      – Это мы поняли, – ответила я, – а в целом как?

      Мальчишка покусал нижнюю губу, потом сказал:

      – На той очки были.

      Я протянула Ребекке очки.

      – Не, не такие, – завозмущался Кирюшка.

      Бекки секунду смотрела на него, потом вытащила из кармана брюк большие «блюдца» в белой пластмассовой оправе.

      – Во! – завопил Кирка. – Они, точь-в-точь! Волосы сзади собраны…

      Ребекка затянула на затылке хвостик.

      – Она, – уверенно ответил мальчишка, – я еще подошел, только хотел сказать: «Здравствуйте, тетя Алина», а она сразу: «Ты Ричард?»

      – При чем тут Ричард? – совершенно растерялась Ребекка. – Это еще кто такой?

      – Потом объясню, – отмахнулась я. – Ну а теперь разыграйте сцену. Ты, Бекки, бери конверт, протяни Кирюшке и спроси: «Ты Ричард?»

      Ребекка, как все актрисы на сцене, моментально преобразилась. Вытянула руку и поинтересовалась:

      – Ты Ричард?

      Кирюшка взял пакет и сказал:

      – Та тетка была ниже ростом.

      – Сними каблуки, – велела я.

      – Но у меня шлепки, – возразила Ребекка.

      Я посмотрела на ее изящные ступни, обутые в нечто, больше всего напоминающее сандалии римских легионеров: абсолютно плоская подошва и несколько переплетающихся ремешков.

      – Я не ношу в обыденной жизни каблуки, – пояснила Бекки, – с моим-то ростом! Кавалеры комплексуют, я частенько выше их оказываюсь, а на каблуках вообще Останкинская телебашня.

      – Тетя Алина ростом чуть повыше Лампы, – заявил Кирюшка.

      Так, а я едва дотягивала до метра шестидесяти.

      – Ну, впрочем, не такая коротышка, – размышлял Кирюшка, – я бы сказал, она посередине между вами, выше Лампы и ниже Бекки. И потом, у нее были огромные каблуки!

      – Да? – удивилась я. – Откуда ты знаешь?

      – А она мне сунула конверт и в станцию шмыгнула, я за ней пошел, так Алина прямо бежала вперед, я только на эскалаторе еду, гляжу, она уже в вестибюле внизу и к поезду, вдруг так набок покосилась, чуть не упала, а баба рядом стояла и говорит девочке: «Ты все каблуки просишь, смотри, вон тетенька чуть не упала, так и ногу сломать недолго, виданное ли дело, на таких ходулях носиться!»

      Он замолчал.

      – Иди мыться, – пробормотала я.

      – Не ездила я на «Динамо», – проговорила Ребекка, – ей-богу…

      – Знаю, –