Созвездие жадных псов. Дарья Донцова

дружелюбие. Волосы золотисто-каштанового тона были пострижены самым модным образом – сзади спускались на шею, а по бокам и на макушке топорщились неровными прядками.

      – Представь, Нора, – продолжала Ребекка, – иду на днях в наш магазин и вижу Лампу.

      Нора подняла брови.

      – Тут теперь торгуют электроприборами?

      Ребекка засмеялась:

      – О нет, знакомься, Евлампия, дочь академика Романова, музыкант, арфистка, мы ее Лампой зовем.

      – Здравствуйте, – прочирикала Нора и протянула мне тонкую руку с узкой ладонью, – очень приятно. Ваше лицо мне знакомо, наверное, видела вас по телевизору.

      – Ну подумай, как интересно, – неслась дальше Ребекка, – мы не встречались со студенческих лет, я и не знала, что у Лампы тут дача. Словом, захожу за сигаретами, ба, Романова!

      – И где ваш дом расположен? – поинтересовалась Нора.

      – В старом поселке, на Фруктовой улице.

      – Там огромные участки, – вздохнула Нора.

      – Гигантские, – подтвердила я.

      – Земля теперь капитал, – донеслось из угла.

      – Знакомься, – продолжала Ребекка, – Аня, наша приятельница.

      – Скорее родственница, – хмыкнула женщина, – причем близкая.

      Я внимательно посмотрела на бывшую любовницу Славина. Худенькая, высокая, светловолосая, но с темными глазами, скорей всего, шевелюра просто крашеная. Академика, очевидно, тянуло на стройных дам, он не был любителем гигантских задниц и объемистых бедер.

      В ту же секунду со двора донесся гудок.

      – Это Николя, – обрадовалась Нора.

      – Брат приехал, – пояснила Ребекка, – помнишь его?

      Я старательно подыграла:

      – Видела пару раз, ужасно давно, у тебя вроде три брата?

      – Точно, – улыбнулась Ребекка.

      В комнату вошел полный мужчина. Я видела Славина только на фото, но сразу поняла, что старший сын похож на отца чрезвычайно: то же круглое лицо, рот с опущенными вниз уголками, идеальной формы нос и довольно обширная лысина. К шестидесяти годам Николай, или, как зовет его Нора, Николя, потеряет остатки волос.

      – Где ужин? Всем привет, – сказал вошедший.

      – В такую погоду неохота думать о жратве, – резко парировала Аня.

      – Ну это вам, хрупким дамам, – ухмыльнулся Николай, – а мне подавай мясо, желательно побольше, с жареной картошкой.

      – Фу, – отозвалась Аня, – меня тошнит при одной мысли о говядине!

      – Так тебя никто и не заставляет есть, – веселился Николай.

      – Знакомься, Коленька, – прощебетала Ребекка, – одна из моих лучших подруг, Лампа.

      – Очень приятно, Николай, – сказал мужчина и пожал мою руку.

      Минут десять все говорили о жаре, потом перебрались на здоровье…

      – Где Лика? – спросила неожиданно Нора. – Право, могла и спуститься, просто неприлично.

      – Ей было с утра плохо, – тихо сказала Ребекка, – она после завтрака опять легла. Впрочем, я уходила на несколько часов и не видела, когда она вернулась. Она очень переживает!

      – Наша