Холоп-ополченец. Часть II. Татьяна Богданович

бабий, детский рев.

      – Чего там? – спросил Михайла прохожего, выбравшегося из толпы.

      – Да холопы Воротынского на бабу-нищенку пса натравили, она визжит, а мальчишка ее, ровно волчонок, за мать вступается, ревет, за ноги холопов хватает. Ну, они, ведомо, хохочут. Им то любо. Развелось их на Москве, бездельников, холопов боярских, ровно саранчу нанесло, – пробормотал, уходя, прохожий. – Пропасти на их нету!

      Михайло вдруг вспомнилось Тушино, Невежка, Рожинский со своей сворой.

      «Так ведь то ляхи, мелькнуло у него, а тут свои же, да еще холопы».

      Михайла, забыв, чей это дом, бросился в самую гущу, растолкал любопытных. На земле лежала растрепанная баба, дворовый пес рвал с головы у нее платок, а она прятала лицо в землю, отбивалась ногами и заглушенно стонала. Маленький мальчишка кидался то на собаку, то на громко хохотавших холопов, подуськивавших пса.

      Выскочив в средину, Михайла с налету кинулся на пса, схватил его за загривок и с такой силой швырнул прочь, что пес упал прямо в толпу дворовых.

      – Ты тут чего? – закричали на Михайлу холопы, хватая его за полы. Проваливай, покуда цел! Не твоя справа!

      Но Михайла увернулся от холопов, наклонился, подхватил бабу с земли и поставил ее на ноги.

      И вдруг руки его упали. Из-под сползшего назад платка на него взглянуло перепуганное, испачканное, но такое знакомое лицо Маланьи.

      – Малаша! Ты? – крикнул он.

      Баба ахнула, взмахнула руками, так что платок совсем упал с головы, и с громким криком бросилась на грудь Михайле.

      – Михайлушка! – кричала она, не помня себя и крепче прижимаясь к нему. – Ой, да неужто ты? Радошный ты мой!

      Мальчишка остолбенел было, потом запрыгал около них и радостно завизжал:

      – Тятька! Дяденька Михайла! Не давай им мамку.

      Неожиданное зрелище захватило и толпу.

      – Ишь, свиделись! – слышались веселые голоса.

      Никто больше не думал науськивать пса. Его отпихивали ногами.

      – Полюбовники, видно.

      – Должно, муженька баба нашла. Ишь мальчонка тятькой кличет, подхватили другие.

      – Идем-ка поживей отсюда, – говорил тем временем Михайла. – Не гоже нам тут. – Он заметил грузную фигуру дворецкого выходившего из ворот на шум.

      – Коли что, – шепнул он Маланье, – разыщи Патрикей Назарыча в Китай-городе. – Таща за руку Маланью, он старался протискаться из толпы, окружавшей их плотным кольцом.

      Они уже совсем было выбрались, когда сзади раздался звонкий, испуганный крик мальчишки:

      – Мамынька, тятька! Не пущают!

      Михайла оглянулся. Дворовые с хохотом загораживали дорогу мальчишке, хватая его за руки, подставляя ноги.

      Михайла сердито растолкал дворовых и подхватил мальчишку. Но в эту минуту прямо перед ним очутился дворецкий.

      Михайла бросился бежать, таща перепуганного мальчишку.

      Но дворецкий уже кричал:

      – Держи, держи его! То беглый! Михалка!

      Холопы всей толпой кинулись следом