Правда зеркала. Майкл Р. Флетчер

рядом с Бедектом.

      Для того чтобы сесть верхом, ей пришлось задрать юбку, и теперь взгляду Бедекта представала гораздо большая часть бедра, чем тот был готов увидеть.

      – Я никогда нигде не видела настолько… чистого.

      – Это все их проклятый божок. Он одержим чистотой. Он руки моет каждую минуту, скребет до крови – по крайней мере, раньше так делал.

      Бедект подумал, какое впечатление новый Зельбстхас произведет на Штелен, и сплюнул на улицу, заработав новую порцию презрения и отвращения со стороны окружающих. Он расхохотался им в лицо, и они тут нашли что-то другое, на что можно было обратить свое презрение. Ему захотелось всего лишь поцарапать камень в безупречной мостовой; Штелен захочет утопить это место в крови и грязи. Да сжалятся боги над каждым, кто окажется достаточно глуп, чтобы продемонстрировать ей свое неодобрение.

      Отряд жрецов Геборене в чистых белых одеяниях с подозрением наблюдал за Бедектом и Цюкунфт из-под своих капюшонов. Путники миновали их, и ни один из жрецов не предпринял попытки помешать им. Бедект выдохнул. Это было бы чертовски типично для него – загреметь в тюрьму, не успев выбраться из города.

      Бедекту представился Вихтих, произносящий: «Это стало бы довольно значительной помехой для воплощения твоего глупого плана, не так ли, старик?»

      Что, черт возьми, он делает? Мчится черт знает куда спасать какого-то ребенка, чтобы…Чтобы что? Чтобы эта сумасшедшая зеркальщица продолжала помогать ему?

      «Ты знаешь, что причина не в этом».

      По крайней мере, не вся. Проклятый список.

      «Почему бы тебе не вычеркнуть из него эти последние несколько вещей? Почему бы не принять, что ты являешься дерьмовым мерзавцем, и не признать, что нет такого преступления, которое ты не готов совершить?»

      Тогда Штелен будет презирать его. Он знал, что она скажет:

      «На самом деле ты боишься упасть в глазах обладательницы этой симпатичной задницы, если не спасешь мальчика. Ты совсем размяк»

      И она назовет его идиотом, и не ошибется. Бедект заскрежетал зубами и зарычал себе под нос. Без Цюкунфт у него не было шансов остановить Моргена, не было шансов исправить вред, который он ему причинил. «Не было шансов…» – он оборвал эту мысль. По одному делу зараз. Спасти этого проклятого ребенка, чтобы она показала ему, что ему действительно нужно предпринять. Оставалось только надеяться, что она не сочинила всю историю от начала до конца. От этой мысли у него внутри все сжалось.

      Цюкунфт не обращала никакого внимания на перепады в его настроении. Она поглаживала нос своей лошади на ходу и говорила ей всякие нежные глупости.

      – Я назову его Прахтих, – сообщила она. – Как ты назовешь свою?

      – Говна Кусок.

      Цюкунфт поджала губы, словно обдумывая его ответ. В конце концов она кивнула и сказала:

      – Отличное имя.

      – У нас не так много денег, чтобы как следует закупиться провизией, – сменил тему Бедект. – Придется охотиться.

      – А