Правда зеркала. Майкл Р. Флетчер

лучше взять мечи.

      Вихтих сгреб со стола свои парные клинки, и Морген исчез. Вихтих, не желая показывать своего удивления, приподнял бровь, оглядел таверну. Мальчик мог быть богом, но не смог удержаться от попытки пустить пыль в глаза. О боги, он хотел произвести впечатление на человека, который…

      «Здесь стало светлее, что ли?»

      Вихтих сморгнул и повернулся к барной стойке. Парня за прилавком он не узнал. Неужели бармен сменился, а он и не заметил?

      К его столику подошла барменша, молодая и хорошенькая. Лицо ее было щедро усеяно светлыми веснушками, глаза – голубыми. Он захотел воспеть ее глаза в поэме. Ее грудь – тоже.

      – Принести тебе кружку пива? – спросила она.

      Ее взгляд зацепился за него, стал оценивающим.

      Вихтих блеснул своей лучшей улыбкой, той, которая заставляла сердца женщин таять, а мужчин – разбивать ему лицо. Из всех его многочисленных улыбок эта была, безусловно, его любимой.

      – Пожалуйста. И как тебя зовут?

      – Рейниген, – ответила она и умчалась, тряхнув золотисто-каштановыми волосами.

      «Она намного приветливее, чем…»

      Вихтих порылся в памяти. Безуспешно.

      «Как бы ее там ни звали».

      Смерть и впрямь превратила некоторых людей в бледные тени себя самих.

      Золотые волосы. Голубые глаза.

      Вихтих окинул взглядом других посетителей таверны. Они казались счастливыми, толстыми и преуспевающими.

      «Что-то здесь…»

      Рейниген принесла ему кружку янтарного эля с высокой шапкой пены и поставила ее на стол перед ним. От девушки пахло свежеиспеченным хлебом, пивом и душистым мылом, и ему так захотелось ей присунуть, как никогда еще не хотелось с тех пор… с тех пор, как он умер.

      Вихтих поймал ее руку в свою, ласково провел кончиками пальцев по мягкой коже. Поднес к носу, глубоко вдохнул ее запах, закрыв глаза от удовольствия. Ее рука была теплой, и он чувствовал биение ее сердца.

      – Чем могу помочь? – спросила она, не предпринимая никаких попыток отнять руку.

      – Ты живая, – изумленно произнес Вихтих. – Такая живая!

      Он схватил кружку и одним глотком осушил ее, а она наблюдала за этим своими удивительными голубыми глазами.

      – Вкус, – сказал он, швырнув пустую кружку на стол. – Настоящий вкус!

      Вихтих облизал губы.

      – Еды. И еще пива.

      Она вежливо кашлянула, и он понял, что все еще держит ее за руку.

      Он отпустил ее.

      – Извини. Как ты говоришь, тебя зовут?

      – Рейниген, – ответила она.

      – Конечно.

      Она ушла за его заказом, а Вихтих провел пальцами по столешнице, ощутил текстуру дерева. Он глубоко вздохнул, наслаждаясь ароматами общего зала таверны. Пиво, пот, запахи с кухни, дым и кислое дыхание одни боги знают сколько уже заглянувших сюда посетителей. Это был прекрасный, самый удивительный аромат. Он представил, как уткнется лицом между ног служанки; о, какие запахи он ощутит там! Ноздри его затрепетали при этой мысли.

      «Я понятия не имел, что быть живым – это так здорово!»

      Все