Легенда. Герои Урании. Алина Романова

протри! Генуг, так всю гаму продрыхнешь! Ходят упорные слухи: Владимир Ильич в поте морды вербует Героев пачками! Во гад, а? Чо будет на Поле!!! Полный ахтунг! А ты сделал своего Реалгера? Ответ запароль – кажись, в Сетке подслушивают. Бай.

      Краткий примерный перевод на русский:

      Игрок 4 (Синий, «ник» Блюхер) спрашивает Игрока 2 (Коричневого, «ник» Ричи), создал ли тот своего Героя из людей, и предупреждает, что Игрок 3 (Красный, «ник» Владимир Ильич Ленин) получил много Героев.

      Глава 6, где телега со скрипом катится по дороге на Фаргейт, Алиса видит первого Героя и попадает в пренеприятнейшую историю

      «Я вдруг подумал, что рынок это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга. Третьего дня у меня там срезали кошелёк, а вчера вместо хороших гусиных яиц к завтраку торговец всучил моей кухарке яйца гарпии!»

Марцеус Флинтский (Из трактата «О природе вещей»)

      Ирреальный мир

      Урания, Ангелин, окрестности Святыни Фаргейт

      18999…97 г. от Сотворения Мира, 23 тепленя, 09 часов 03 минуты

      До Конца света осталось 998 дней

      По её прикидкам, ехали уже часа три. Солнце поднялось над волнистой линией горизонта на две ладони и вовсю заливало окрестности щедрым летним теплом. Бескрайние поля золотились, как львиная грива, в вышине весёлыми стрелами проносились ласточки. Далёкие белые башни замка, казалось, вовсе и не думали приближаться. Два тяжело гружённых воза всё тащились и тащились по разбитой дороге, огибая новые и новые колосящиеся поля. Алисе представлялось, что едут они по ободу огромного колеса, в то время как город располагался в самом его центре, как бы в ступице.

      – Долго еще, Пахма? – спросила она, обмахиваясь пучком свекольной ботвы. Стало по-настоящему жарко, и в новом шерстяном платье, подаренном заботливой Мотрусей, Алиса сопрела. Косынку она спустила на плечи.

      – Не-е, недалече. Ещё вона на тот пригорок, а там уже речка Вертишейка, что в Нерву впадает. Как через мост переедем, энто, стало быть, Замостье, а потом и совсем рукою подать.

      Пахма глянул из-под ладони на солнышко, почмокал коренной лошадке и лениво стегнул её вожжами. Та прянула мохнатым ухом, но неторопливого шага своего не ускорила.

      Маюта, уморённый пеклом, на своём облучке совсем уже клевал носом. Огромная шапка (видать, братнина) сползла ему на глаза и ежесекундно грозила свалиться под копыта пристяжной, идущей сбоку хомута.

      – Эй, добрый молодец! Спишь? Или уже по дому заскучал?

      Мальчонка мигом подобрался, поправил шапку и обернулся к Алисе. Удивительные глаза его светло сверкали на чёрном от дорожной пыли лице.

      – Не-а, не сплю! Морок привиделся, госпожа: будто бы имею я от вас награду многоценную за службу верную, всяко золота, брыльянтов на тыщи семериков…

      Девушка засмеялась.

      – Жизнь покажет. А что бы ты делал со всем этим богатством? – спросила она, желая проверить спутника.

      Маюта сладко зажмурился.

      – Перво-наперво куплю пряников себе медовых… целый мешок… или два. Потом кафтан парчовый, коня да саблю острую,