Нарисуй мне любовь. Евгения Георгиевна Перова

и Евгения, сестры-погодки, были очень похожи – и одновременно не похожи настолько, что можно было и засомневаться в их родстве. Обе темно-русые, сероглазые, со схожими чертами лица, они разительно отличались темпераментом и манерой поведения. Сдержанная и молчаливая Евгения была гораздо красивее резвушки и кокетки Люси, которую вполне можно было принять за младшую из сестер, хотя она как раз и была старшей. Когда-то давно грузин-поклонник дал ей прозвище «Люся Персик Жемчужные Зубки» (он произносил «пэрсик» и «жэмчуг»), и лестное прозвище прижилось. А вот Евгению все всегда называли полным именем: Инна ни разу не слышала, чтобы кто-то назвал маму – Женей, кроме тёти Люси.

      Муж «Пэрсика», Лев Шитиков, был актером в одном из ведущих московских театров – звезд с неба не хватал, но пользовался популярностью, особенно у дам, поскольку был красив благородной породистой красотой, позволявшей ему блистать в ролях Паратова в «Бесприданнице» и лорда Генри в «Портете Дориана Грея». Он был добродушно снисходителен ко всем окружающим, искренне полагая себя выше прочих людишек, за которыми наблюдал с ироническим любопытством, а также замечательным рассказчиком, записным остроумцем и бонвиваном, любил делать комплименты дамам, мог легонько приобнять или погладить по спинке какую-нибудь юную красотку, а то и невзначай положить руку ей на коленку – конечно же, по-отечески, предполагая, что осчастливил этим жестом избранную особу.

      Между двумя сестрами и, соответственно, двумя семьями существовало негласное соперничество: старшая стремилась во всем превзойти младшую, и ей это всегда удавалось. Только однажды Евгения обошла Люсю, когда первой вышла замуж. Дело было в Свердловске, куда девочки приехали с матерью, эвакуированной вместе с заводом. Их отец погиб на фронте еще в 1942 году, а мама умерла от воспаления легких в 1946-м. Люся пристроилась костюмершей в эвакуированный из Москвы театр, где и познакомилась с Лёвой: отец-режиссер выбил сыну – начинающему актеру – бронь от армии, и тот приехал в Свердловск вместе с отцом. Лёва был на семь лет старше двадцатилетней Люси – хорошая разница в возрасте. Но Люся не собиралась так рано выходить замуж, пока явившаяся из госпиталя сестра не огорошила ее новостью о своем замужестве.

      Люся была в шоке. Она никак не ожидала такого от тихони сестры, у которой и поклонников-то никаких не было. Мужем Евгении стал один из лежавших в госпитале тяжело раненых бойцов – Владимир Протасов. Сначала Евгения ухаживала за ним как медсестра, а потом – как невеста. Поженились они весной 1947 года, а уже осенью состоялась свадьба Люси и Лёвы – не могла же она отстать от сестры. Во всех отношениях ее избранник был лучше Владимира: моложе (Владимиру уже исполнилось тридцать пять), перспективней, да еще и москвич. Красивый, здоровый, не то, что Владимир. Пусть у того вся грудь в орденах и медалях, зато и ранений не меньше. А Лёва не воевал, ну и что? Он внес свой клад в тылу, служа в театре! Через год у Люси с Лёвой родился сын, и они вернулись в Москву, а Евгения с мужем в тот же