Корни ненависти. Эва Гарсиа Саэнс де Уртури

Эсти и Милан, стоявших позади него.

      Другой брат, молчаливый, точно статуя, тоже послушно сел с выражением беспокойства на лице.

      – Простите, как вас?..

      – Андони. Андони Ласага, старший сын.

      – Ясно. Будет лучше, если вы расскажете, что вас привело, а также немного о своем отце и остальных членах семьи.

      – Наша мать умерла несколько месяцев назад. Они с отцом жили душа в душу. У нас традиционная семья, и родители были людьми старой закалки. Отец сильно тосковал по ней.

      Я кивнул, не сомневаясь, что он говорит правду – по крайней мере, об этом свидетельствовало обручальное кольцо на цепочке, которое я заметил на шее у покойного в день смерти. Если новоиспеченный вдовец захотел бы употребить афродизиак с определенной целью, разве не снял бы он кольцо умершей жены? Весьма сомнительный способ начать новую жизнь.

      – Я имею в виду, что… все происходит слишком быстро. Сначала автокатастрофа и мама. Теперь отец…

      – Что вы пытаетесь сказать?

      – Не доверяйте ей, – выдохнул он, и его шепот прозвучал как удар хлыста.

      – Андони! – в ужасе воскликнул младший брат.

      – Это правда! Кто-то должен их предупредить, ты не согласен?

      – Вы о ком? – спросила Эстибалис.

      – О нашей сестре Ирен, средней из детей. Она была папиной любимицей, всегда к нему подлизывалась. Промывала мозги. Она очень амбициозна и хочет заполучить все.

      – Андони, не преувеличивай! Ты попросил меня пойти в полицейский участок, чтобы расспросить об отце, а не для того, чтобы обвинять нашу сестру. Ты одержим навязчивой идеей!

      – Она и тебе промыла мозги. Именно этим она и занимается, прирожденный манипулятор, психопатка… Вы ведь специалист по таким людям; почему бы вам с ней не поговорить, инспектор Кракен?

      Он вновь похлопал меня по руке тем же дружеским жестом. Таким же фальшивым, как и все в нем.

      – Вообще-то мы планируем побеседовать со всеми, кто был близок с вашим отцом. Но позвольте мне для ясности перефразировать то, что вы сейчас сказали. Вы намекаете, что смерть вашего отца наступила не в результате естественных причин или несчастного случая. Вы обвиняете свою сестру в том, что она причастна к убийству по финансовым мотивам, я прав? Потому что если это официальное заявление, вам придется его подписать.

      – Ну же, Андони, подумай хорошенько, – прошептал ему брат. – Ты сейчас расстроен, а это не пустой треп в баре. Ты обвиняешь Ирен в серьезных вещах. Не поступай так с нами. Папа этого не заслуживает.

      Старший брат сжал кулаки и разочарованно выдохнул.

      Нам потребовалось еще целых десять минут, чтобы от них избавиться. Когда братья наконец ушли, я какое-то время сидел, глядя на белую дверь.

      – Династическая борьба…

      – Вернись в двадцать первый век, Кракен. Ты нужен нам здесь, – сказала Эстибалис.

      – Если угодно, выражусь современным языком: они глотки друг другу перегрызут из-за наследства.

      – Что думаешь? – обратилась Эстибалис к Милан.

      – Андони