…Но Буря Придёт. Nameless Ghost

преемником его чина, и оружие стерквéгга снова будет острым, а люди бдительными и верными.

      – Будут.

      – Твоему слову верю! Владетель уже ожидает нас в Красной Палате. Позволь, я сопровожу тебя? По пути расскажи, как обжился там в южных уделах? Отчего ты один, без супруги?

      – Мёртвые из праха не встанут, а другой я пока не нашёл…

      – Может плохо искал? Южанки же ведь недурны, как сам помню, бывая в Бирксвéдде с делами при Хъярульве, – усмехнулся Костлявый, – или там все моло́дки теперь поголовно скривели, и с виду как жабы?

      – Не скривели, и с виду всегда хороши. Долго плести эту речь, почтенный…

      – Так и ты сюда прибыл не в гости, чтобы время считать! – усмехнулся Костлявый.

      – Вот подчас пиршества, если ты уделишь мне хоть четверть восьмины, я поведаю тебе всё о тамошних событиях, о распрях Вольных Городов и местных добрых оружейниках – и о сёстрах моего товарища и наследника дома Транк, коль южанки тебя так волнуют… – подмигнул ему Гераде, – девы те – глянешь хоть раз, и потом спать не сможешь седмину!

      – Ну и славно! Стану твоим виночерпием, чтобы ты не упустил ни глотка, и ни слова не забыл мне поведать, – Брейги кинул взор на меч в ножнах на боку гостя, – твой клинок свидетель – оружие там куют превосходное. А южанки мне ум не смущают… Пусть и с севера взял я супругу, моя Стейнвёр и сейчас их не хуже, что досель горяча как и в юности.

      – По тебе оно видно, – усмехнулся беззлобно Прямой.

      – По тебе вот не видно, почтенный… – вздохнул Брейги участливо.

      Храфнварр мельком оглядел зал с гостями.

      – Все здешние. Жаль, на пир нашего Айнира не позвали из Стрюмме-гейрда…

      – Ты же знаешь – владетель и он не в ладах… Это тебя ёрл выносит ещё за твою прямоту, а того как увидит – так сразу скривится, что молоко у коровы свернётся в сосцах. Да и потом – это пиром ты вот называешь? Пир я устрою ещё, вот увидишь!

      – Надеюсь. И всё-таки жаль, что наш Айнир не прибыл. Ему бы это место Ульфгейра по совести – или сыну Эльдлейте. Вот кто воитель отменный в дому́.

      – Что ты, погибели мне тем желаешь?! – округлил глаза Брейги, – да Конут заявится в Вингу с Берёзовой Кручи со всем своим семенем – а у Гальтдре́пе сынов больше чем тех овец!

      – И ни одного от законной жены! – поддакнул им услышавший Брейги слуга за соседним столом, оторвавшись от окорока.

      – Точно, Бъярни! Их прокормить – в день два стада свиней надо резать! Это Рауд все силы растратил на войны, слепил одного лишь наследника с бабой своей, а Конут уж взял за себя и папашу – детей настругал на два воинства сразу! Храни Гудсти меня от подобного счастья…

      Он обернулся к скучавшему подле них голубоглазому, с ухмылкой внимавшему их разговору.

      – А ты, Нож, что расскажешь? Где тебя носил конь все два месяца?

      Арнульф, продолжая пристально оглядывать Малый зал и всех собравшихся в нём к ужину стражу и слуг, с усмешкою бросил говорливому родичу через плечо:

      – Моё дело тихое, останется без записанной в свитках