Лживая истина. Татьяна Ларина

выбросить их не поднимается рука, ни горшков с цветами на подоконнике, ни ярких корешков любимых детских книг.

      Обстановкой занималась Виолетта, и ее холодность к сыну отражалась во всем. Неуютное рабочее место – стеклянный письменный стол со стаканом для карандашей и неудобное кожаное кресло. Чересчур большой шкаф для одежды, напольное зеркало в узкой стальной раме как раз напротив кровати. У Вадима вспыхнули щеки, стоило ему вспомнить, как накануне он целовал Полину на этой самой постели.

      – Вадим… – Полина повернулась к нему, возвращая его из плена мыслей, – я хотела поблагодарить тебя за то, что ты вступился за меня перед отцом. Но тебе не следовало… Он все равно не изменит своего отношения, а ты можешь себе навредить.

      Улыбка сошла с лица Вадима. Ему было приятно, что Полина вновь беспокоилась о нем, но куда больше его заботило, что она не переживала так за себя. Он подошел к ней и взглянул на ее опущенные руки. Ему безумно хотелось взять одну из них, поднести к ладонь губам и нежно поцеловать, но он сдержался.

      – Не говори ерунды. Я не дам тебя в обиду. Ни отцу, ни кому-нибудь другому.

      – Но, если из-за этого у тебя будут проблемы, мне не будет лучше.

      – Почему?..

      ***

      Время замедлило ход. Все вокруг, кроме Вадима, будто утратило плотность, стало каким-то эфемерным. Почему она так за него переживает? Неужели после вчерашнего ему все еще это непонятно? Простая фраза «потому что ты мне нравишься» так и норовила сорваться с ее губ, но вместо этого она заговорила о другом:

      – Я прочитала твою записку.

      – Это… да… извини… – Вадим отошел от Полины и нервно потер рукой шею. – Я повел себя как идиот этой ночью. Ты пришла, чтобы меня поддержать, а я чуть не… Боже… Прости. Прости меня.

      – Тебе не за что извиняться. Это… это же было не против моей воли.

      – Значит, ты не сердишься на меня?

      – Нет, не сержусь. Но только ты не думай, что я такая… ну, ты понял.

      – Какая? – не понял Вадим, и Полина смутилась еще сильнее.

      – Ну… что я ветреная и для меня просто прийти ночью в комнату к парню. На самом деле я никогда так не поступала. И ни с кем не заходила так далеко. У меня был парень, но… – Полина замолчала, поняв, что перешла черту в своих откровениях, и теперь Вадим точно в ней разочаруется.

      Но вместо этого он притянул ее к себе и заключил в объятия.

      – Я ничего такого о тебе не думал и очень боялся, что утром ты со мной даже не заговоришь. Ты – единственная, кто меня поддерживает. Не могу представить, что бы было, если бы ты меня оттолкнула.

      – А ты единственный, кто меня понимает. По-настоящему понимает. И мне тоже страшно, что ты меня оттолкнешь.

      Вадим улыбнулся и провел тыльной стороной ладони по теплой Полиной щеке. Она закрыла глаза, чувствуя приятное обволакивающее тепло. Ей хотелось еще многое прояснить и в первую очередь, кто теперь они друг для друга. Но только она осмелела, чтобы заговорить, Вадим легко коснулся ее губ своими. Полина всем телом подалась