Лживая истина. Татьяна Ларина

ты сказал?

      – Нам не стоит общаться. Все, что я говорил тебе накануне, – правда, но все равно, ты и я…

      – Это отец? Он что-то тебе сказал, да? Он запретил тебе со мной общаться? – Полина изо всех сил старалась не расплакаться, но у нее ничего не вышло. Глаза обожгли слезы, и она небрежно смахнула их рукавом, оставляя на белоснежном манжете пятно от туши.

      – Дело не в отце, а во мне. Глупо было поддаваться своим желаниям. Мы разные, Поли. У нас ничего не выйдет.

      – Но ведь совсем не обязательно быть похожими, чтобы…

      – Я этого не хочу. Я не хочу, чтобы нас связывало что-то большее, чем отношения сводных брата и сестры. По сути, мы друг другу никто, так и должно быть. – Вадим захлопнул перед Полиной дверь, окончательно растоптав последние остатки ее гордости.

      ***

      Чувства и эмоции делают нас теми, кто мы есть. Мы радуемся, печалимся, любим, ненавидим, разочаровываемся. Даже самый черствый человек способен чувствовать, что уж говорить о молодой влюбленной девушке, решившейся броситься в омут с головой. Но иногда чувства так сильны, что выбивают почву из-под ног и хочется просто остановиться и закричать. В темной комнате Полина до боли прикусила губу и зажмурилась, чтобы не расплакаться от боли, причиненной тем, в кого она без памяти влюбилась. Не вышло. Горячие слезы покатились по щекам.

      Глава 7. Время

      Ощущение времени у каждого свое. Обычно мы отмечаем, как быстро проносятся выходные и как долго тянутся однообразные будни. Для кого-то две недели – всего ничего, для других же это огромный срок. В семье Державиных были те, для кого четырнадцати дней оказалось катастрофически мало, чтобы успеть подготовиться к важному торжеству… И та, для кого две недели безрадостно тянулись с черепашьей скоростью, потому что дорогой ее сердцу парень не смотрел в ее сторону.

      Программа «Готовим вместе» явилась в особняк Державиных утром, чтобы подготовить место съемок, настроить свет и установить на кухне спонсорское оборудование. Их встретил мажордом и предупредил, что никого из хозяев не будет до обеда. Но телевизионщики только с облегчением вздохнули, поскольку все пространство для предстоящих съемок оказалось в их распоряжении. Камеры, свет, звук – все должно быть идеально, ведь снимали не просто звезду, а супругу Виктора Викторовича Державина, будущего мэра столицы.

      Ресторанные блюда еще с вечера томились на задней веранде, ожидая своего звездного часа, когда их представят как кулинарные творения Виолетты. Светлана вовсю готовила, про себя ругаясь на мешающих телевизионщиков и шарлатанку-хозяйку, которой вздумалось разыгрывать спектакль перед камерами.

      – Вы не могли бы убрать эту кастрюлю? – с досадой вопрошал продюсер.

      – Не могла бы. Баранина должна провариться. И из-за вашей программы я не собираюсь испортить блюдо, – огрызнулась Светлана, демонстративно сняла крышку с кастрюли и помешала бульон. – Конечно… Все разбежались, чтобы не видеть этот хаос. Одной мне надо со всем тут справляться.

      – Светлана, вы помогаете Виолетте с готовкой, правильно?