Укус анаконды. Наталья Евгеньевна Ильюшенкова

подарок семилетнему сыну на 1 сентября, поскольку малыш должен был пойти в школу. Мифы Древней Греции, а равно и греческие трагедии, и бессмертные «Илиаду» и «Одиссею» она хорошо знала, изучив еще во время учебы на факультете журналистики МГУ. Анна углубилась в изучение словаря мифических и исторических понятий Древней Греции, который была напечатан в конце книги… Словарь был очень интересным, многие термины Анна узнавала впервые, а кое-какие подзабыла и теперь с удовольствием вспоминала.

      Буквально через десять минут она наткнулась на Гермеса. «Тьфу ты, вот ведь пропасть какая! И здесь этот злосчастный Гермес!» – но, тем не менее, она с интересом стала изучать личность и особенности этого древнегреческого бога. Она раньше не задумывалась, почему местный олигарх Борис Литровский назвал свою фирму именем этого языческого божка. А вот теперь ей стало ясно. Гермес – покровитель не только путей и путников и посланник богов, который с быстротой молнии переносится с сообщениями от самого Зевса на самый дальний край света в крылатых сандалиях, но и бог – покровитель торговли. Именно он, считали в Древней Греции, дает торговле прибыль и посылает людям богатство.

      Кроме того, считается, что именно он изобрел и меры, и числа, и азбуку… Особенно рассмешило Анну то, что Гермес считается также богом изворотливости и обмана, и даже покровительствует воровству… Она даже рассмеялась вслух, чем привела Чумнова в негодование, поскольку он, вероятно, в этот самый момент высказывал ей какие-то важные мысли.

      – Вот, ты всегда надо мной смеешься! Вечно вы, журналисты, смеетесь! – разгневался глава.

      Анне стало даже жало его. Николай Евгеньевич страдал сильными комплексами по отношению к журналистике. Он совершенно не переносил не только критических публикаций и выступлений в свой адрес, но и даже каких-либо невинных иронических высказываний. Хотя очень ценил профессиональных журналистов и профессионально сделанные газеты.

      Он мог устроить жуткую выволочку своей пресс-службе, если в какой-то газете, с которой заключен договор об информационном обслуживании, появился хоть какой-то критический или иронический намек о нем или его деятельности. Девчонки из пресс-службы боялись его как огня. Они давно перестали объяснять главе, что договор об информационном обслуживании не застраховывает от критических статей, а лишь смягчает удары и позволяет спокойно публиковать то, что нужно главе… Объяснения были бесполезными, он лишь орал, зачатую матом, и лучший способ девчонками из пресс-службы мэрии был изобретен довольно быстро – молчать и не возражать, пройдет время, и он сам забудет об этой, как правило, малозначительной заметке…

      В принципе Анне Чума как глава больше нравился, чем не нравился. Его сила была в том, что если он считал и говорил «нет» или «да», то так и действовал, и никакие походы к нему друзей и звонки родственников не меняли дела. Он почти не приближал к себе посторонних людей, особенно бизнесменов, тем удивительнее казалась Анне его какая-то слишком уж внезапная